Кого ни послушаешь, никто не любит «50 оттенков серого». Тогда кто же понес свои деньги в кинотеатры? Предыдущие две части собрали в мире почти миллиард долларов.
Писать рецензию на «50 оттенков свободы» так же бессмысленно, как рецензировать, скажем, вибратор. Если он выполняет свою функцию, то какая разница, какого он цвета? Принято (и довольно справедливо) считать, что трилогию по книгам Э. Л. Джеймс любят только женщины, но это странным образом не делает им чести — успех фильмов именно у них подтверждает сексистское мнение, что женщины смотрят кино каким-то неизвестным человечеству органом чувств, и о том, где он находится, лучше здесь не писать. Конечно, это обобщенное мнение — многие стыдятся такой ассоциации с эротической мелодрамой и считают ее вредной. В общем, «50 оттенков серого» и их продолжения — эскапистская «Золушка» для взрослых, в которой принц пересаживается с коня на Audi и, главное, легко может собрать чемодан жены, пока она находится на работе (есть подозрение, что именно за это женщины и любят Кристиана Грея).
«50 оттенков» — это феномен и подходящий пример «плохого фильма, который мы любим». Его интонация выдержана идеально — пока герои изъясняются штампами, неуместными в жизни, зрители хохочут и таким образом проводят время вполне здорово, особенно если смотрят это кино в веселой компании.
Итак, вот что происходит в заключительной части.
Во время начальных титров Анастейша (Дакота Джонсон) и Кристиан (Джейми Дорнан) наконец женятся и клянутся в верности, пока смерть не разлучит их, хотя мы знаем, что смерти придется встать в очередь: заинтересованных в крахе этого брака так много, что они уже заполонили экран. Зато хоть какой-то голливудский «фильм для женщин» признается в том, что брак не решает всех проблем. Наоборот, их становится еще больше.
Сбежав с собственной свадьбы, они торопятся к самолету. «Ты купил новый?» — невзначай спрашивает Анастейша. «Мы купили», — отвечает Кристиан. Я ждал, что он ответит: «Да, вместе с аэропортом», потому что почему бы и нет?
А вот и первый тревожный звоночек: во время медового месяца у Кристиана случается приступ патологической ревности на пустом месте. Лежа на пляже Paloma Beach в Кап-Ферра, он ноет, что его новоиспеченная жена «еле прикрыта», что странно, учитывая, что они на пляже, а она в купальнике. «Вокруг одни папарацци», — жалуется он, что уже говорит о мании величия: какому желтому фотографу на южном побережье Франции придет в голову интересоваться какими-то бизнесменами из Сиэтла и их подругами?
Понятно, почему многим женщинам Кристиан кажется идеальным мужчиной: он обожает заплетать своей жене косы. Нормальную женщину эта страсть сразу бы насторожила, но мы не в реальном мире.
Наконец-то начался какой-то секс. Кристиан напоминает Анастейше кодовое слово «красный», достает наручники и цепи и приковывает ее руки к ногам. После она стыдливо говорит: «Я и не знала, что мне понравится сопротивляться», видимо, считая это верхом сексуальной раскрепощенности. Кто-нибудь, скажите ей, что «сопротивляться» — это не садо-мазо!
Анастейша быстро привыкает к положению жены богатого человека и начинает хамить телохранителям. «Я сильно сомневаюсь, что вас не замечу», — говорит она с унизительным смешком. Чуть позже она показывает зубы архитектору Джии: «Для вас я не Ана, а миссис Грей». Архитектор озадачена таким хамством, но перед этим успевает сделать Кристиану комплимент: «Я читала статью о тебе в GQ. Восхищаюсь тем, что ты сделал в Африке». Мы так и не узнаем, что он сделал в Африке. Наверное, пропустили ту статью в GQ.
Анастейша возвращается в офис ассистенткой и вдруг узнает, что ее «назначили» главным редактором. То есть никто ее не назначал, просто все знают, что ее муж давно купил издательство целиком, поэтому имеет смысл сделать ее главной. В первый же день Ана усердно работает, встречаясь с писателем, и мы знаем, кто именно на экране писатель, потому что это единственный герой в очках. В мире «50 оттенков свободы» никто не носит очков, кроме писателей.
«Когда мы увидим вторую часть?» — спрашивает главный редактор издательства Анастейша писателя. Логично слышать этот вопрос в фильме, который является триквелом.
Кристиан все-таки патологический ревнивец — явился в офис к Анастейше и закатил ей публичную сцену только из-за того, что она не сменила адрес почты anasteel на anagrey в первый же рабочий день. Беги, Ана, беги.
«Ты заслужила эту должность благодаря трудолюбию и таланту», — говорит Кристиан жене. Смех в зале. Все знают, что она стала главным редактором, потому что он владелец издательства, и к тому же сдала в полицию бывшего главреда Джека еще в прошлом фильме.
Кристиан и Анастейша возвращаются из нового загородного дома (конечно, идеального, в этом фильме за неимением настоящего секса очень много «интерьерного» порно, что ни кадр — фото из глянца). «За нами погоня», — озабоченно говорит Кристиан, увидев подозрительный джип в зеркале заднего вида. Хочется ответить: да, Кристиан, это погоня века. Вас преследуют хороший вкус, чувство меры и здравый смысл.
Слава богу, первая шутка, причем хорошая! В квартиру вламывается Джек, обиженный бывший главный редактор Анастейши, но телохранители быстро его скручивают. «У меня нет наручников, — говорит телохранительница коллеге. — Дай свои». «У меня тоже нет», — отвечает он. «У меня есть!» — не подумав, кричит Анастейша. Конечно есть, дорогая, мы их видим на тебе часто.
Джек не унимается и шлет Кристиану записки «Верни мне мою жизнь». Ту же просьбу хочется адресовать авторам этого фильма.
Первая серьезная размолвка — муж всю ночь пил с бывшей. Придя домой, «наказал» жену поцелуем не в губы, а в лоб. Самое время Анастейше сесть и задать себе вопрос: «Что со мной не так? Почему ко мне тянет только сумасшедших и маньяков?» Но времени нет даже на карьеру — Кристиан увозит ее из офиса в Аспен, ставя перед фактом и отрывая ее от работы, не давая проявить инициативу и трудолюбие в новой должности.
В порыве страсти Кристиан зачем-то начинает водить вибратором по шее Анастейши и спрашивать: «Теперь ты понимаешь, каково мне?» Все это очень странно, лучше не углубляться.
Кристиан также ревнует жену к ее друзьям и однажды решает устроить ей «сюрприз» — отвезти ее и ее друзей за город. Чтобы общалась с ними под его присмотром. Анастейша мстит ему тем, что сообщает о беременности, избиении бывшим начальником и о месте, где похоронена бросившая его мать, на протяжении одной недели. Ни минуты покоя у людей.
В загородном доме обнаруживается рояль, и Кристиан пытается петь песню о любви, что-то вроде Baby I Need You. Поет ужасно.
Как-то ночью Кристиан находит жену на кухне жадно поедающей мороженое. Супружеский разговор плавно переходит в секс на столе с участием мороженого, что не может не напомнить знаменитую сцену у холодильника в «9 с половиной неделях». Кстати, где Ким Бейсингер в роли Елены, первой женщины Кристиана? Видимо, решила, что позора в предыдущем фильме, где ей не только плеснули коктейлем в лицо, но еще и дали пощечину, достаточно.
Анастейша настолько привыкла к сексуальным особенностям мужа, что уже спрашивает его на людях: «Ну что, накажешь меня?» Сомнений нет, накажет, доставая в Красной комнате любовно уложенные инструменты, похожие на музыкальные. Может, его садомазохистские прихоти — компенсация за плохое пение?
Видимо, Кристиан прав, что не хочет иметь детей: «Как только появляются дети, исчезает секс». Как будто в подтверждение его слов беременная Анастейша меняет короткие платья с вырезом на уютный домашний несексуальный свитер под горло и ложится спать вместо того, чтобы призывно ходить вокруг мужа.
Чтобы отвлечь охранника Сойера и незаметно сбежать, Анастейша звонит ему из другой комнаты: «Можешь помочь мне в библиотеке?» Вместо того чтобы ответить: «Я телохранитель, а не помощник по хозяйству», Сойер идет «помогать». Побег удается!
Анастейша стреляет в Джека и попадает ему в ногу. «Жаль, я его не убила», — сокрушается она. «Чтобы его убить, надо было целиться выше», — успокаивает ее Кристиан. Зал хохочет.
В финале идет романтическая нарезка-попурри из хитов всех трех фильмов, после которой Кристиан опять достает какой-то холодный металлический инструмент в «пыточной». Нет, все-таки Толстой ошибался. Все счастливые семьи счастливы по-разному.
