В вашей клинике существует целый Центр компетенции, занимающийся лечением боли. Неужели вылечить боль — это такая большая проблема? Обычно человек, когда у него что-то болит, просто идет к профильному специалисту.
Мы создали центр лечения боли на функциональной основе. Эта модель пришла к нам из США и Европы. Там несколько врачей разных специальностей комплексно работают над проблемой боли. У нас в стране иная модель здравоохранения — нозология. Есть профильный доктор, который ставит диагноз: отит, бронхит или перелом руки. Лечения боли как специальности не существует. В нашей клинике над этим комплексно работают анестезиолог, невролог, реабилитолог, физиотерапевт и другие специалисты.
А зачем лечить боль саму по себе? Это же следствие, а не причина. Разве нельзя просто вылечить то, что болит?
Есть несколько уровней противоболевого лечения. На первом этапе помощь оказывает врач общей практики, семейный врач или терапевт, к которому человек приходит, когда у него начинает что-то болеть. На втором этапе у нас в стране подключается врач-невролог. Когда и второй уровень не может решить проблему, то пациент, как правило, идет к узким специалистам. Что такое вообще боль? Это неприятные ощущения, испытываемые человеком в связи с повреждением или без него. Например, может не быть перелома, но при этом боль есть. Боль сама по себе может быть причиной, а не следствием.
Как такое возможно?
Это бывает очень часто. Например, в случае нарушения регуляции работы сосудов или синтеза нейромедиаторов — веществ вроде серотонина или норадреналина, которые поддерживают нормальное состояние нашей нервной системы. То есть происходит сбой и пациент начинает чувствовать боль. Это ощущение человек может испытывать при мигрени, тяжелой депрессии или фибромиалгии — первичной болезни, когда болят отдельные участки мышц по всему организму. Люди с таким недугом не могут ни спать, ни есть, они бросают работу. Это заболевание крайне тяжело поддается лечению, оно очень проблемное.
Отдельно необходимо упомянуть о хронической боли. Она возникает уже после лечения основного органа и по сути является отдельной болезнью. Например, перелом сросся, а неприятные ощущения остались. Травматолог уже рукой не занимается — бинты и гипс сняли, конечность вроде здорова, только она продолжает ныть по ночам. Или постторакотомический болевой синдром, когда разрезают грудную клетку, чтобы сделать какую-то операцию. Более половины пациентов, перенесших такие операции, страдают хронической болью, с которой чаще всего отправляют к неврологу. Невролог, в свою очередь, чаще всего говорит, что патологии нет — с мозгом все прекрасно, с нервами тоже. Вы ходите на массаж, прогревание, но даже через полгода ничего не проходит. И вот тогда, когда эту боль не вылечили профильные специалисты, вы приходите к нам. И мы лечим боль как отдельное заболевание.
И с какими видами боли люди к вам идут?
60% наших пациентов — люди с болями в спине. Причем многие из них живут с этим ощущением год, два или даже пять. Среднее количество специалистов, которое они прошли до обращения к нам, — от трех до восьми человек. Приходят также с головной и онкологической болью.
И вы лечите даже онкологическую?
Онкологическая боль — это отдельная большая проблема, довольно сложная в плане лечения. Небольшая часть состояний поддается лечению относительно легко, а есть такие, которые требуют длительного монотонного труда. Это путь, который нужно пройти вместе, чтобы человек не разочаровался. Есть такие пациенты, которые не доверяют врачу и перестают надеяться на излечение, если методы не помогли сразу. Например, ему выписывают таблетки, они не помогают, и он ходит от одного врача к другому, третьему. Таким пациентам важно сразу объяснить, что мы вместе будем долго работать над проблемой — средний курс у нас от четырех до шести недель. И пациента нужно правильно ориентировать, объяснять, для чего нужен тот или иной метод, какие этапы его ждут, на что нужно обращать внимание. Если пациент ощущает, что стал лучше спать, у него наладились отношения с близкими, он начал улыбаться на работе, то он начинает понимать, для чего мы это все делаем.
А есть виды боли, которые не поддаются полному излечению?
Конечно. Это, например, фибромиалгия, про которую мы уже говорили. Пока эта болезнь недостаточно изучена, в ее основе лежит смешанная патология, и убрать ее очень сложно. Или диабет. Высокий уровень сахара в крови становится одной из причин поражения нервов, и это вызывает боль. У людей, страдающих диабетом, обычно значительно снижена мобильность, нарушается питание тканей, возникают язвы, и это все болит. Мы не можем вылечить диабет — это еще никому не удавалось. Но мы ставим себе цель социально адаптировать таких пациентов. Также очень сложно вылечить хроническую мигрень. При ней голова болит чаще 15 дней в месяц, и для облегчения состояния человек употребляет большое количество анальгетиков. Иногда мы излечиваем человека полностью, иногда просто делаем боль достаточно легко переносимой и значительно сокращаем количество приступов. Мы не можем гарантировать, что поможем всем. И никто не может. Но мы не перестаем пытаться.
Мигренью страдают очень многие. Кто уменьшить риск ее возникновения и кто вообще входит в группу риска?
Это как раз-таки первичная головная боль. В ее возникновении есть научно доказанный фактор наследственности. Мигренью страдают люди с повышенной тревожностью, проблемами психологического или психиатрического толка, пережившие травму головы или с сосудистыми заболеваниями. Но часто боль, которую мы принимаем за мигрень, мигренью на самом деле не является. У трудоспособного населения, в равной степени у мужчин и женщин, в восьми из десяти случаев — не мигрень, а то, что мы называем головной болью напряжения. Мы испытываем постоянный стресс: то защищаемся, то нападаем, то спешим, то опаздываем. И эта поза — сжатые мышцы шейно-воротниковой зоны, сутулость, — конечно, влияет на голову. Головная боль напряжения хорошо лечится. Кроме традиционных методов вроде анальгетиков очень хорошо помогают правильный режим и ботулинотерапия. Ботулотоксин — это вещество, известное у нас как средство от морщин, во всем мире успешно применяется при лечении головной боли. Сейчас считается доказанным, что ботулинотерапия, кроме косметического эффекта и снятия напряжения с мышц, обладает непосредственным обезболивающим эффектом. Одной инъекции хватает на полгода или год жизни без головной боли. Еще это недомогание очень зависит от правильного образа жизни — хорошего сна, правильной подушки, распорядка труда и отдыха. С истинной мигренью сложнее. Там специфическая профилактика, и она применяется в основном при хронической, но не эпизодической мигрени. Мы стараемся выявить пусковые моменты, которые провоцируют это состояние — яркий мерцающий свет, громкие неприятные звуки, — и наладить социальную жизнь пациента так, чтобы он мог избегать этих моментов. К примеру, человек должен беречь себя и стараться не посещать рок-концерты, если мигрень провоцирует громкая музыка.
А за фантомные боли вы беретесь?
Да. Но это довольно сложная проблема. Большую роль в ней играет нейрофизиология. Обычно поврежденные нервы сильно болят, особенно если конечность ампутирована на высоком уровне вроде руки или ноги. Также важен психологический портрет человека, перенесшего огромное потрясение после того, как он увидел себя без ноги. Пациент впадает в глубочайшую депрессию, а она тоже обычно обуславливает боль. И третий фактор — социальный. Человек без конечности чувствует себя инвалидом, чувствует, что сам становится проблемой, доставляет неудобства близким. Все эти факторы накладываются друг на друга, создавая очень глубокий и очень сложный комплекс. Фантомные боли можно вылечить, но уйдут на это месяцы. Тут важна совместная работа психолога, невролога и анестезиолога. Нельзя сначала уколоть человеку нерв, потом отдать пациента психологу, а потом вести на социальную реабилитацию. Тогда пациента можно лечить три года, и ни один из этапов не окажется продуктивным. Когда же мы проводим лечение в комплексе, то больше шансов, что пациент к нам больше не вернется. Это, возможно, звучит крамольно для доктора из частной клиники, но наша цель именно в том, чтобы пациент к нам не возвращался.
Помните, когда в далеком детстве зубы лечили без наркоза, то стоматолог говорил: открой рот, закрой глаза и подумай о чем-то приятном. Вот это «о чем-то приятном» может уберечь от болевых ощущений?
Существуют такие техники: психотерапия, арт-терапия, погружение в виртуальную реальность, йога. Они, разумеется, малоэффективны, когда есть объективная проблема, — тяжело представлять себе цветущий луг, когда ты сломал руку. Один из примеров — фильм «Бойцовский клуб», когда герою Эдварда Нортона заливали руку кислотой, он старался отрешиться. Если проблема хроническая, то при комплексном лечении эти техники прекрасно помогают. Они очень эффективны, если источник боли в голове — заболевания головного мозга, депрессии, пограничные состояния. Основной принцип этих техник — успокоиться, стараться медленно и глубоко дышать (это снижает уровень углекислоты), приблизиться к состоянию внутреннего покоя и подумать о том, что вызывает у вас приятные эмоции. Они активизируют в головном мозге определенные центры для выработки группы веществ, которая действует как внутренний морфин. Иногда люди могут почти забыть о боли.
Какими методами и технологиями вы лечите боль?
Все, что мы применяем для лечения в нашем центре, есть не только в мире, но и в России. Проблема в том, что зачастую методы и подходы разрознены. Есть отдельные специалисты, которые знают один способ уколов или одну группу лекарств. Уникальность нашего центра в том, что мы собрали все принципы лечения в одном месте и сфокусировали их в одной точке. Это как софиты в театре, направленные на одного пациента. Мы применяем различные виды анальгетиков в разных рациональных комбинациях, уколы, так называемые инъекции, которые в России больше известны как блокады: под контролем компьютерного томографа подводим длинные иголки точно к больному нерву и туда вводим обезболивающее. Последнее в России делают лишь в двух-трех центрах, но это широко применяется во всем мире. У нас пока к этому не готовы ни врачи, ни сами пациенты. Не все хотят сразу вводить в спину иглу. Многие спрашивают: «А может, лучше приложить капустный лист или мазью помазать?» У нас хорошая техника, ультразвуковые аппараты и интенсивное взаимодействие между разными специалистами. Мы перекрываем сферы ответственности друг друга, и у нас намного меньше шансов пропустить какую-то причину болезни. Каждый из специалистов страхует другого, и получается командное лечение. Разумеется, все наши препараты и методы абсолютно законны и разрешены на территории РФ.
А вы верите в различные народные средства вроде закапывания в ухо лукового сока?
У методов народной медицины есть свои объяснения. Они на самом деле действуют за счет случайно найденных механизмов. Например, дышать над картошкой. Понятно, что дышать над паром вообще полезно, это улучшает кровообращение. Или закапывать лук — в нем есть активные вещества, которые обладают антисептическим действием. Почти половина лекарств — вытяжки из каких-либо растений. Например, препарат для сердца дигоксин — это настойка наперстянки, из которой выделяют усиливающие работу сердца вещества. Другое дело, что серьезные проблемы нельзя лечить народной медициной.
Есть такое выражение: «Жизнь — боль, и это нормально». Вообще насколько естественно для человека это состояние?
Боль — мощнейшая сигнальная система, у нее колоссальная устойчивость. Мы можем «выключить» один или два «болевых троса», но боль все равно будет существовать, обеспечивая наше выживание. И без нее никуда. В Пакистане была обнаружена семья с наследственной нечувствительностью к боли — этим людям крайне сложно дожить даже до репродуктивного возраста. Отсутствие боли — тупиковая ветвь не только эволюции, но и личности. Но и с этим ощущением можно жить, его можно контролировать, им можно управлять.
Беседовала Алиса Курманаева
