Стиль
Впечатления В ожидании второго сезона «Бриджертонов». Как сериал пошатнул наши стереотипы
Стиль
Впечатления В ожидании второго сезона «Бриджертонов». Как сериал пошатнул наши стереотипы
Впечатления

В ожидании второго сезона «Бриджертонов». Как сериал пошатнул наши стереотипы

Кадр из сериала «Бриджертоны»
Кадр из сериала «Бриджертоны»
В середине января Netflix объявил, что у нашумевшего сериала будет продолжение. Автор телеграм-канала Superficial Space Cadet Яна Лукина рассказывает, почему первый сезон «Бриджертонов» говорит о современности больше, чем кажется на первый взгляд

Под занавес декабря — словно в награду за очень непростой год — на Netflix вышел первый сезон сериала «Бриджертоны». Дебют получился не менее ярким, чем у одной из главных героинь Дафни: за четыре недели шоу посмотрели 63 млн подписчиков стриминг-платформы, а само оно, несмотря на относительную новизну, перестало нуждаться в особом представлении.

Скорее всего, вы и так знаете, что «Бриджертоны» — первые плоды сотрудничества без преувеличения легендарного шоураннера Шонды Раймс и Netflix, три с половиной года назад подписавших многомиллионную сделку. И что Бриджертоны — это овдовевшая виконтесса леди Вайолет, ее четверо сыновей и четыре дочери, проживающие в Лондоне эпохи Регентства; и что сам сериал — экранизация написанных в нулевые любовных романов американки Джулии Куин, посвятившей каждому из восьми отпрысков благородного заглавного семейства по книге (а значит, при хороших рейтингах зрителя ждет как минимум восемь сезонов). И что у шоу довольно яркие любовные сцены, которые, возможно, заставили бы покраснеть поклонниц Джейн Остин — хотя, кажется, для них в первую очередь и были придуманы.

А еще вы, скорее всего, знаете, что очаровавший критиков проект в соцсетях попытались распекать за так называемую историческую недостоверность. Ирония здесь, конечно, в том, что ни на какую достоверность «Бриджертоны» и не претендовали: это скорее фантазия или, если хотите, фанфикшн на тему определенной эпохи, социальные нормы которой помогают двигать сюжет в направлении неминуемого хэппи-энда (скажем, катализатором в отношениях Дафни и Саймона становится необходимость уберечь девушку от общественного порицания).

Особенно забавно смотрятся возмущения касательно костюмов: работавшая над шоу художница по костюмам Эллен Мирожник еще до премьеры успела рассказать, что команда скорее черпала вдохновение в периоде, нежели пыталась его воссоздать (отсюда и отсутствие чепцов и муслиновых платьев), но это не мешает блюстителям исторической точности гневаться из-за пестрых расцветок и других «несоответствий» собственным ожиданиям.

Впрочем, споры вокруг рюшей и корсетов и в подметки не годятся тем, что разгорелись вокруг кастинга. Дело в том, что часть ролей — включая и выдуманного Джулией Куин на радость читательницам Саймона Бассета, и вполне реальную королеву Шарлотту — досталась темнокожим актерам. Сам этот факт был встречен частью зрителей в штыки и обернулся комментариями формата «я, конечно, не расист, но...». Кое-кто — под соусом все той же борьбы за историческую справедливость — даже стал требовать, чтобы Netflix сделал специальную приписку, что сериал не основан на реальных событиях (хотя, опять же, никто никогда и не настаивал на обратном). Интересно, что несостыковки в фильмах, действительно основанных на реальных событиях, таких борцов обычно волнуют куда меньше — если они, опять же, не упираются в так называемый слепой кастинг. Мой любимый пример из относительно свежих — «Две королевы» Джози Рурк, довольно сильно искажающий динамику отношений Елизаветы I и Марии Стюарт, но критикуемый за это раз в двадцать тише, чем кастинг актера Саши Дхавана на роль графа Орлова в «антиисторический» сериал «Великая».

Кадр из сериала «Бриджертоны»
Кадр из сериала «Бриджертоны»

При этом диалог на тему репрезентации PoC (people of color — цветных людей) в контексте «Бриджертонов» важен и нужен; можно сказать, шоу к этому диалогу буквально взывает одним лишь своим концептом, сотрясающим расовые и культурные стереотипы. Но разговоры о колоризме или справедливое замечание, что создатели сериала так и не определились, существует ли в их «параллельной вселенной» раса или все-таки нет, совсем не то же самое, что возмущение одетым в сюртук темнокожим актером или тем фактом, что он играет не слугу или контрабандиста (вот тут-то никто бы и бровью не повел, правда же?), а виконта.

Кадр из сериала «Бриджертоны»
Кадр из сериала «Бриджертоны»

Сегодня, оглядываясь назад, любопытно вспоминать, какой в свое время была реакция все тех же интернет-пользователей на кастинг Сэмюэля Джексона на роль Ника Фьюри, а затем и Идриса Эльбы на роль Хеймдалля в долгоиграющую марвеловскую супергеройскую франшизу. В начале 2010-х еще мало говорили именно о «вайтвошинге», зато в ходу был более общий термин racelifting — когда на роль героя одной этнической принадлежности берут актера другой. Так вот, в кастинге Сэмюэла и Идриса на роли персонажей, изначально изображенных в комиксах светлокожими (даром что у Фьюри в начале нулевых появилась альтернативная версия — Ultimate Ник Фьюри, — срисованная как раз с Джексона), видели этот самый racelifting: попытку быть политкорректными вместо того, чтобы остаться верными оригиналу. Смешно сказать, но эта «политкорректность» — приквел к сегодняшним разговорам о diversity — имела практически негативный оттенок и воспринималась чуть ли не как угроза. Мол, сегодня Ив Манипенни (начиная со «Скайфолла», напарницу Бонда играет Наоми Харрис) и Хитклифф (в «Грозовом перевале» 2011 года Хитклифф, которого в фильмах до этого играли актеры вроде Тимоти Далтона, Рэйфа Файнса и Тома Харди, темнокожий), а завтра... Подумать страшно! Что же касается экранизаций комиксов, «рэйслифтинг» в них, несмотря на негативную реакцию на первые попытки, продолжился — и за это время выросло целое поколение зрителей, для которых крутой Ник Фьюри не белый парень вроде Дэвида Хассельхоффа, игравшего персонажа в телевизионном фильме Nick Fury: Agent of S.H.I.E.L.D., а именно Джексон. И для которых темнокожий супергерой (маленькими шажками Marvel пришел к большому решению снять фильм о Черной пантере) — уже не ожидания, а реальность.

Кадр из сериала «Бриджертоны»
Кадр из сериала «Бриджертоны»

И есть вероятность, что лет через десять «Бриджертоны» будут восприниматься как один из проектов, демократизировавших костюмированную драму — один из самых недемократичных и, чего уж там, «белых» жанров. Тем более что подмога не за горами: в Великобритании сейчас готовят очередную экранизацию биографии Анны Болейн, где вторую супругу Генриха VIII и мать Елизаветы I играет Джоди Тернер-Смит — темнокожая актриса, год назад обратившая на себя внимание ролью в «Queen & Slim» Мелины Мацукас. В сериале «Сэндитон», снятом по одноименному незаконченному роману Джейн Остин, одна из главных героинь — темнокожая наследница Джорджиана Лэм; и это даже не «рэйслифтинг» — писательница действительно включила в свой роман мулатку. Так что тем, кто, сетуя на слепой кастинг в «Бриджертонах», восклицает, что «это, конечно, не Остин», следует подумать дважды.

Кадр из сериала «Бриджертоны»
Кадр из сериала «Бриджертоны»

Кстати, наравне с костюмной драмой эволюционируют и некоторые другие романтические жанры и поджанры. За несколько дней до выхода нетфликсовского хита Amazon Studios выпустил «Любовь Сильви» с Тессой Томпсон и Ннамди Асомуга — эдакий ответ на старорежимные мелодрамы про любовь и Нью-Йорк, стилизованный под фильмы 60-х, в которых и разворачивается действо. Еще раньше вышла «Фотография» с Иссой Рэй и Лакитом Стэнфилдом, концептуально напоминающая экранизации книг Николаса Спаркса (но, к счастью, меньше старающаяся выжать из зрителя слезу). Кинематографический нарратив становится инклюзивнее. Причем вне зависимости от того, что думают «яконечнонерасисты». «Бриджертонов», например, на прошлой неделе официально продлили на второй сезон.