10 книг сезона: что мы будем читать этим летом
Элена Ферранте. «Незнакомая дочь»
М.: Corpus, 2020. Перевод с итальянского Е. Тарусиной
Как до, так и после выхода «Неаполитанского квартета» (2011–2014), объявленного критиками и признанного читателями главным произведением Элены Ферранте, самая известная в мире современная итальянская писательница неоднократно повторяла, что своей самой большой литературной удачей она считает роман «Незнакомая дочь» (2006). Эта коротенькая книжка, как и другие работы Ферранте, написана в жанре, который можно охарактеризовать как «антитриллер». На первый взгляд, здесь есть все элементы, присущие триллеру классическому, — саспенс, неизменно острый сюжет, намеренное нагнетание ничем (вроде бы) не подкрепленной тревоги, неторопливые прохладные пассажи в духе лучших образцов готической и неоготической литературы, — однако мысль, к которой в случае с каждой отдельной книгой подводит нас автор, звучит примерно так: жизнь гораздо запутаннее и неприятнее самых изощренных и жутких литературных загадок.
В этом смысле «Незнакомая дочь» напоминает сон, приснившийся кинорежиссеру Михаэлю Ханеке: главная героиня — внешне благополучная женщина, все еще молодая, но уже добившаяся многого из того, о чем другие порой лишь мечтают; и вот в эту открыточную жизнь вмешиваются два роковых фактора: прошлое и чужая судьба. Прошлое не то чтобы догоняет ее: скорее, оно внезапно вклинивается в настоящее, ломая реальность и отменяя логику. Из главной героини, если перефразировать Бродского, вычитается время. Она остается один на один с вроде бы замершей и вместе с тем всепроникающей действительностью, которую не способна отменить секундная стрелка, бегущая по циферблату. Чужая судьба внезапно и навсегда вплетается в твою. И поскольку времени больше не существует, это, пожалуй, самый пугающий сценарий вечности из возможных. При этом внешне — никакой мистики, никаких трансцендентных тайн. Обычная жизнь обычных людей.
Фредрик Бакман. «Тревожные люди»
М.: «Синдбад», 2020. Перевод со шведского К. Коваленко
Поначалу может показаться, что новый роман Фредрика Бакмана — трехсотстраничная вариация на тему «Ад — это другие». Или, если зайти с другого бока, переосмысленная версия «Десяти негритят», из которой почти полностью вытравлена детективная составляющая и где никто не умирает, при этом поубивать в какой-то момент хочется всех. В выставленной на продажу квартире собирается группа незнакомцев; по несчастливой случайности их берет в заложники вооруженный преступник. И — нет чтобы о душе подумать — перед лицом смертельной опасности эти люди выпускают наружу своих самых древних демонов, и вот уже незадачливый грабитель всерьез подумывает, а не сдаться ли полиции. Однако автор литературных суперхитов «Вторая жизнь Уве» и «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения» Фредрик Бакман, главный адепт идеи сострадания в современной литературе, распутывает этот клубок человеческих страстей, приводя историю, вроде бы тянувшую на социальный хоррор, к вполне мирному и в чем-то даже жизнеутверждающему финалу.
Евгений Водолазкин. «Сестра четырех»
М.: «Редакция Елены Шубиной», 2020 Карантинный долгострой от одного из главных тяжеловесов современной российской словесности. Отдельной книгой сборник «Сестра четырех», состоящий из четырех пьес, выйдет только осенью, однако прочесть его целиком в электронном формате или прослушать в аудио можно уже сейчас на сервисе «ЛитРес». Первые две части — заглавная «Сестра…» (абсурдистская черная трагикомедия, действие которой происходит в больнице имени Альбера Камю во время пандемии коронавируса) и «Пародист» (симбиоз детектива и семейной драмы, помещенных, опять же, в клаустрофобные декорации — на этот раз домашние) были опубликованы в мае, в первых числах июня вышли «Музей» (квазиисторический гротеск со Сталиным, Кировым, Николаевым, Маркус и Драуле в качестве хедлайнеров) и «Микрополь» (не столько даже абсурд, сколько уже просто ку-ку ля-ля с древнегреческим акцентом: история о выборах городского главы в условной российской глубинке разворачивается по принципу античной драмы, а ритм действия задает Хор обманутых дольщиков).
Зэди Смит. «Северо-Запад»
М.: «Эксмо», 2020. Перевод с английского Г. Крылова
Не новый, но, возможно, главный роман одной из ключевых фигур современной британской литературы: именно от «Северо-Запада» расходятся дорожки ко всем — как предыдущим, так и более поздним работам Зэди Смит: эту книгу можно рассматривать как своего рода каталог ее писательских умений. Северо-Запад Лондона, начало ХХI века. Четверо уроженцев вымышленного микрорайона Колдвелл с переменным успехом и неочевидными результатами пытаются вести взрослую жизнь — их биографии, как мы не сразу понимаем, оказываются достаточно тесно переплетены. Собственно, именно переплетение одного с другим, наслаивание сюжетных линий и перипетий, встраивание в текст разнородных жанровых и стилистических приемов (повествование переходит от третьего лица к первому и обратно; текст время от времени наполняется каким-то чисто джойсовским журчанием, отсылающим не к «Улиссу» даже, а к «Поминкам по Финнегану», к бессмертному «Войдите!», вклинившемуся в абзац и ознаменовавшему полное и окончательное торжество слова как такового — когда граница между произнесенным и напечатанным перестает существовать; диалоги временами напоминают то ли запись судебного протокола, то ли постмодернистскую пьесу) и определяют этот роман.
Для каждого персонажа Смит подбирает отдельную повествовательную форму. Так, например, линия успешной и во всем стремящейся к порядку Натали разложена на 185 пронумерованных эпизодов-этюдов. История невротички Ли постоянно тяготеет к потоку сознания. Однако это внешнее нагромождение литературных стилей и отсылок никоим образом не затрудняет и не замедляет чтение. Сюжет здесь внятен и закручен ровно настолько, насколько того требует история. Представьте, например, что какой-нибудь роман Вирджинии Вулф решил экранизировать Гай Ричи — и получите исчерпывающее представление о ритме и интонации «Северо-Запада».
Евгений Гришковец. «Водка как нечто большее»
М.: «КоЛибри», «Азбука-Аттикус», 2020
Для начала процитирую Константина Мильчина: «Ничто так не квалифицирует русского литератора, как литературное взаимодействие с водкой». Это, если что, из эссе о Захаре Прилепине. Сам Прилепин в относительно недалеком прошлом написал в соцсетях следующее: «Случилось непоправимое. Пять минут назад я полюбил писателя Гришковца. Человечище. Гениальный текст». Это отзыв на эссе Евгения Гришковца «Водка как личная наука», вошедшее в его новую книгу — или, как он сам ее называет, труд. (Лукавое слово — труд: несколько вроде бы тяжеловесное, но на подсознательном уровне вызывает уважение.) Четыре объемных текста, из которых состоит сборник, сами по себе напоминают скорее шипучку — веселят сердце и приятно покалывают язык, с моцартианскими легкостью и изяществом освещая все основные аспекты исключительно, казалось бы, запутанных отношений русского человека и спиртного напитка, вошедшего в национальный культурный код и жизненный уклад так же прочно, как былины и блины.
Сара Перри. «Мельмот»
М.: «Фантом Пресс», 2020. Перевод с английского А. Гайденко
Новое прочтение классического сюжета о Мельмоте, впервые введенного в художественную литературу в начале XIX века ирландским священником и романистом Чарльзом Робертом Метьюрином. Его «Мельмот Скиталец» — при том что книга во многом, как мы бы сказали сейчас, «развлекательная» — в значительной степени определил течение и дальнейшее развитие мировой литературы: так, например, начало первой главы пушкинского «Онегина» («Мой дядя самых честных правил… Когда же черт возьмет тебя!») — прямая отсылка к зачину метьюринского «Скитальца». Памяти Метьюрина, в частности, посвящен «Мельмот» Сары Перри (шорт-лист литературной премии Дилана Томаса, 2019). Действие происходит в наши дни. Готическая история оборачивается здесь филологическим триллером, а призрачная фигура Мельмота предстает в женской сущности.
Томас Майер. «Мастера секса»
М.: «Лайвбук», 2020. Перевод с английского Д. Ивановской
На русском наконец-то выходит книга, легшая в основу одноименного телесериала, в который несколько лет назад влюбился весь мир. Прозвучит немного провокативно, но любой, кто занимается сексом, так или иначе испытывает на себе влияние доктора Уильяма Мастерса и его компаньонки Вирджинии Джонсон: основная часть наших познаний и практических навыков в этой области — прямое следствие их многолетних исследований, научных экспериментов и просветительской работы. Изучение человеческой сексуальности эти американские ученые начали в 1950-е и продолжали совместную работу на протяжении почти сорока лет. В этом смысле книга Томаса Майера «Мастера секса» читается и как увлекательная биография, и как научно-популярная монография, и как роман: помимо прочего, одна на двоих жизнь Мастерса и Джонсон — это сложная, драматичная, невероятно насыщенная история любви.
Антонио Орландо Родригес. «Чикита»
СПб.: Издательство Ивана Лимбаха. Перевод с испанского Д. Синицыной
Впервые на русском. Долгое время кубинский писатель Антонио Орландо Родригес был известен благодаря книгам, как это называлось раньше, «для детей и юношества», однако вышедший в 2008 году роман «Чикита» принес ему не только широкую известность, но и славу серьезного, «взрослого» романиста. В центре сюжета — вымышленная биография реального исторического персонажа, Эспиридионы Сенды, кубинской лилипутки по прозвищу Чикита, в конце XIX века перебравшейся в США и сделавшей там успешную артистическую карьеру. Жизненные перипетии героини во многом перекликаются на страницах книги с событийными поворотами жизни автора, а в ткань романа то и дело вшиваются элементы абсурда, детектива и магического реализма. Точнее всех, пожалуй, определил жанровую принадлежность «Чикиты» известный поэт и прозаик кубинского происхождения Карлос Пинтадо, назвав этот роман исторической фантастикой.
Андре Асиман. «Восемь белых ночей»
М.: Popcorn Books, 2020. Перевод с английского А. Глебовской
Согласно Стивену Кингу, любое художественное произведение, будь то рассказ, повесть или роман, написанное вслед за большой литературной удачей (которая измеряется не только успешностью, но и ощущением самого автора, что он создал нечто по-настоящему хорошее), хранит в себе остатки заряда, импульса, из которого родилась та-самая-книга. В библиографии американского писателя Андре Асимана роман «Восемь белых ночей» идет сразу за прославившим его на весь мир «Назови меня своим именем», который он написал, по его собственным словам, потому что очень скучал по Италии. Импульсом стали ностальгия и нежность. Вот и здесь, в следующей книге — нежность и ностальгия.
Нью-Йорк, незадолго до Рождества. На манхэттенской вечеринке знакомятся молодые и слегка чересчур обремененные интеллектом мужчина и женщина, которым предстоит провести вместе восемь ночей, подойдя к краешку Нового года. История их едва ли не спонтанных и при этом с самого начала довольно запутанных отношений не случайно разворачивается в самую бездумную, радостную и волшебную неделю в году. Сохраняя таким образом баланс — в Рождество, как известно, все немного волхвы, а в Новый год все немного снегурочки — автор ведет героев, проживающих историю любви с первого взгляда, к смутному, не до конца разгаданному, но едва ли не физически ощутимому в воздухе обещанию чуда.
Райан Холидей. «Сила спокойствия»
М.: «Манн, Иванов и Фербер», 2020. Перевод с английского Е. Поникарова
Американский писатель и маркетолог Райан Холидей считает, что главный компонент успеха в любом начинании, а также едва ли не обязательное условие добросовестного выполнения всякой работы (неважно, пишете вы роман, готовитесь к марафону, работаете в мясном отделе супермаркета или управляете страной) — спокойствие. Книга Холидея — развернутое рассуждение о том, как научиться удерживать это состояние, сделав его своей второй натурой, а также о том, почему, вообще говоря, это важно и необходимо. «Все беды людей, — цитирует автор Блеза Паскаля, — происходят оттого, что они не умеют спокойно сидеть в комнате в одиночестве». От прочих книг по так называемому селф-хелпу «Силу спокойствия» отличает одно ценное качество: минуя проговаривание затертых истин и попытки обратить внимание читателя на очевидное, Холидей выхватывает из воздуха и облекает в слова то, что многие чувствуют, но, вполне возможно, не могут сформулировать даже сами для себя. Стоит добавить, что читать эту книгу лучше всего в паре с «Искусством покоя» Пико Айера, вышедшим на русском несколько лет назад в издательстве Corpus.