— Вы по образованию историк, политолог, экономист. Как вас затянул мир luxury?
— Искать какой-то логики в этом процессе бесполезно. Иногда жизнь приводит туда, куда и подумать не мог, что придешь. Сложно выделить ключевые факторы выбора. Может быть, пять лет назад я бы ответил на этот вопрос иначе — мол, с детства мечтал быть художником, заниматься красивыми вещами, а мне папа-военный сказал, что художник не профессия, и отправил меня в другой вуз, но при этом к тому, о чем с детства мечтал, рано или поздно придешь, и т. п. Сейчас я просто скажу — в какой-то момент мне понадобились деньги, и я начал их зарабатывать. Рано, еще в девятом классе. И постепенно пришел в luxury.
— Почему вы решили шить костюмы в Италии, а не в Англии, скажем?
— Англичане с их чопорной консервативностью в какой-то момент остановились в развитии. Их традиции подхватили итальянцы и развили до такого уровня, на котором им нет равных. Во всяком случае, если мы говорим о комфорте, качестве кроя, «технических параметрах» костюма, уровне работы портных — по всем этим параметрам итальянцы впереди. Хотя тут тоже нужно определить, что мы понимаем под «итальянским костюмом». У тех, кто шьет костюмы, всегда существует соблазн сознательно «спутать» bespoke и made to measure, поскольку эта разница влияет на стоимость костюма. Соблазн продать 20 часов работы портного за 80–100 часов. Специалист отличит — но только специалист.
— То есть объем ручной работы — главное в индпошиве?
— Знаете, я с большим уважением отношусь к людям, которые умеют что-то делать руками. Я считаю, что созидание каких-то вещей, в частности материальных, важнее, чем то, что мы традиционно вкладываем в понятие бизнеса как управления процессами. Это нечто, в чем можно черпать внутреннюю силу. К сожалению, по экономическим причинам сейчас с этими людьми в Италии происходят совершенно катастрофические вещи. Они разоряются, закрывают мастерские. Главная задача моей компании — поддерживать уникальных ремесленников, заставлять клиентов «голосовать рублем» за настоящее качество. К сожалению, изначально пониманием и чутьем на качество, вообще пониманием культуры костюма обладают очень немногие люди. Это вопрос глубины человека. И к еще большему сожалению, мы теряем, и теряем безвозвратно, и тех немногих, кто им обладает.
— Вы считаете, это чревато неприятными последствиями для общества?
— Катастрофическими! Пример из другой оперы. Я очень люблю бильярд — в этой игре огромное пространство для самореализации, развития. Русские офицеры до революции были просто обязаны уметь играть на бильярде. Качество игры сильно зависит от качества покрытия стола. Одна итальянская компания производила лучшие мраморные плиты для бильярдных столов. Очень дорогие. Десять лет назад на рынок вышла китайская компания, которая тоже делала плиты. Итальянские стоили €2000, китайские — $500. Стали говорить, что итальянцы всех обманывают, накручивают цены и надо брать у китайцев. Два-три года назад итальянцы разорились. А бильярдисты, спустя несколько лет пользования столами с китайскими плитами, поняли, что в них есть недостатки, которых не было у итальянских. И теперь ждут в очереди, чтобы купить старые столы, извлекают плиты и ставят на новые столы, но новых плит уже купить негде. Понимаете?
— То есть состоятельные люди должны покупать одежду ручной работы, чтобы сохранить традиции производства?
— Я не призываю всех ходить только в эксклюзивной одежде. Но те, кто может себе это позволить, должны ее покупать. Скажем, наш пуховик из шерсти викуньи, который доведен до абсурда в своем совершенстве. В данное время и в данной реальности лучше этого пуховика в мире нет. Карманы отделаны кожей луизианского аллигатора, капюшон — норкой, подкладка шелковая. Это не просто куртка — это метафизика. Качественные вещи переводят людей на другой качественный уровень. Как Черчилль говорил: «Сначала мы строим дома, а потом дома строят нас».
— У вас есть постоянные клиенты?
— Один приятель как-то сказал мне: «Твоя главная проблема в том, что ты пытаешься построить системный бизнес в несистемной стране». Система связана с постоянством, его отсутствие — одна из важнейших проблем современной России. Это касается всего — от власти и управления, где со сменой начальника меняется вся политика, до быта. Я горжусь тем, что за те 15 лет, что я в бизнесе, у меня в нашей непостоянной стране появились постоянные клиенты. Их немного, количество исчисляется десятками, но они есть.
Беседовала Вероника Гудкова
