14 февраля в прокат выходит «Пророк. История Александра Пушкина» — залихватская музыкальная биография солнца русской поэзии с Юрой Борисовым в главной роли. Снял картину молодой режиссер Феликс Умаров, за плечами которого десятки клипов и рекламных роликов, а также сериал «Домашнее поле» со Светланой Устиновой и Иваном Янковским. Уже объявлен и следующий его проект — «Щелкунчик». «РБК Стиль» встретился с Умаровым, чтобы обсудить, как изменилось его отношение к Пушкину за время работы над картиной, почему Спилберг — недооцененный режиссер и чем Юра Борисов похож на молодого Жерара Депардье.
Вы сделали то, что мало кому удается — сняли нескучный биографический фильм, да еще и про человека, умершего почти 200 лет назад. Из похожих примеров вспоминается разве что Коппола с «Марией-Антуанеттой». Это была ваша идея — сделать музыкальный фильм про Пушкина?
Нет, она родилась в компании «Кинослово», и в какой-то момент на меня вышел Петр Ануров (один из продюсеров фильма) со словами, что они уже давно размышляют над хип-хоп-мюзиклом про Пушкина. Основным источником вдохновения для них был «Гамильтон» Лина-Мануэля Миранды. Хотя лично для меня это жанр, который легко может существовать в Америке, но как будто не в России. Поэтому мы решили создать нечто абсолютно оригинальное.
Но в изначальной версии сценария ваши герои говорили стихами?
Да, и мы даже сняли тестовую сцену. Это было еще до основных съемок. Получилось, честно говоря, немного кринжово. Но благодаря этому мы поняли, в какую сторону лучше двигаться: например, определились, что герои все-таки будут говорить не стихами, а на современном языке. Еще решили, что в треки будем вставлять небольшие цитаты из Пушкина — не повторяя произведения целиком, а лишь выхватывая некоторые смыслы. В итоге пришли к такому метажанру, действительно в чем-то схожему с «Марией-Антуанеттой».
Нельзя, наверное, снять такое кино про Пушкина без любви к его творчеству. Что Пушкин значит для вас лично?
Конечно, я с уважением и любовью отношусь к его произведениям, но изначально Пушкин был для меня абсолютно каменным. Я не знал, как к нему подступиться. Все мы в детстве воспитывались на сказках Пушкина, каждый слышал их голосом своей мамы. Но когда погружаешься в его биографию, его произведения начинают играть совершенно новыми красками. И в какой-то момент Пушкин перестал быть для меня холодной далекой фигурой и приобрел статус друга, абсолютно родного человека.
Феликс Умаров
© Анна Ипатова
Фильм действительно гуманизирует Пушкина — в том смысле, что если школьная программа твердила нам, что это неприступный гений, то в «Пророке» он очень близок к зрителю, ты его прекрасно чувствуешь и понимаешь. А биографии Пушкина какие-нибудь вы читали? ЖЗЛ, например.
Да. За те две недели, которые были на подготовку моего видения истории, я проглотил книгу Вересаева «Пушкин в жизни», лекции Лотмана, а также замечательную книжку Галины Седовой «Ему было за что умирать у Черной речки». Плюс перечитал «Евгения Онегина», «Бориса Годунова», «Руслана и Людмилу». А уже потом, во время разработки сценария, изучал еще и его письма.
Вы принимали участие в кастинге главного героя или вас продюсеры поставили уже перед фактом, что главную роль играть будет Юра?
У нас был большой кастинг, мы пробовали разных актеров. И в конце остались два человека: Юра и еще один актер — талантливый, молодой и крутой. Но в итоге Юра убедил нас больше, хотя, конечно, сложно найти его внешнее сходство с Пушкиным.
Когда смотришь фильм, об этом не думаешь — актерский магнетизм у Юры такой, что внешность становится не важна.
Тоже думаю, что даже если и есть небольшой барьер, то потом подключаешься к герою и больше об этом не думаешь.
Вы говорили, что в работе над «Пророком» вдохновлялись в том числе «Ла-Ла Лендом», но, по-моему, в нем больше от другого фильма Дэмьена Шазелла — «Вавилон».
С «Ла-Ла Лендом» у нас схожая структура: повествование тоже держится на драматургии, а музыкальные номера выступают скорее аттракционом. А про «Вавилон» — я понимаю, с какой сценой связаны эти ассоциации, но они скорее визуальные. У нас в картине светский Петербург: балы, шампанское, дамы в кринолиновых платьях. А в «Вавилоне» в схожих по цветовому решению декорациях происходит оргия. (Улыбается.) Поэтому от такого сравнения мне немного неловко. А что касается источников вдохновения в целом — говорят, что музыканты пишут свой первый альбом всю жизнь, а второй — всего за год. Поэтому «Пророк» для меня — конечно, квинтэссенция накопленного опыта и любимых произведений. Шазелла я, кстати, очень люблю.
А сами вы какую музыку слушаете?
Моя мама — специалист по теории музыки, и детство я провел в классике. Не только академической, но и популярной — The Beatles, Queen, Элтон Джон, Мадонна, The Rolling Stones. Так получилось, что любовь к ним уживается во мне с любовью к Чайковскому, Римскому-Корсакову, Прокофьеву и Шостаковичу. Это база, на которой я рос. Мама, например, очень гордится тем, что мы с ней и моей сестрой были на последнем концерте Ростроповича в Московской консерватории. А сейчас я тоже слушаю очень разное — и классику, и электронику, и рок-н-ролл.
В одном из интервью вы говорите, что сейчас все — фастфуд, и фильмы с книгами в том числе. Не отказываетесь от своих слов? «Пророк» — тоже фастфуд, получается?
Я говорил скорее о том, что и кино, и литература, и другие виды искусства — это entertainment. У всех разные вкусы: кто-то идет в цирк, а кто-то — на балет, и оба человека получат свою порцию эндорфина. Все художники должны помнить, что какие бы мысли мы ни пытались разжечь в головах у зрителя, мы занимаемся в первую очередь развлечением.
Феликс Умаров
© Анна Ипатова
Помните, как заработали свои первые деньги?
Совсем первые — еще в детстве, когда с сестрой играл в театре. Мне тогда было шесть лет, сестре — семь. Мама возила нас на все репетиции и спектакли, и мы получали небольшие гонорары. Так я наблюдал за театральным закулисьем до 11 лет. А потом, когда уже учился во ВГИКе, снимал мероприятия, концерты, рубрики для YouTube-каналов. Для меня любая работа была работой. И в какой-то момент начал снимать для крупных брендов.
Еще снимаете коммерческие проекты или уже только кино?
Мне нравится делать маленькие работы, но их стало значительно меньше. Последние ролики я снимал прошлым летом и ощутил недостаток адреналина. Это очень странное ощущение. Из-за того что хронометраж у рекламы небольшой, а люди работают очень ответственно, легко просчитать все до мелочей. А в кино часто приходится решать сложности глобального масштаба в короткий промежуток времени. Еще когда я занимался только рекламой, один режиссер сказал мне: «Если ты хоть один раз попробуешь снимать кино, то уже не сможешь от него отказаться». Теперь я абсолютно понимаю его слова.
В какой момент вы поняли, что у вас хорошо получается то, что вы делаете? Когда начали получать много рекламных заказов?
Я, можно сказать, режиссер-самоучка, потому что ВГИК заканчивал как оператор. Первые проекты я делал интуитивно, и если можно было узнать чей-то совет, всегда этим пользовался. Если честно, я до сих пор не могу сказать, что уверен в себе как в режиссере. «Пророк», возможно, — неплохой результат для первого шага, но для меня режиссура — это поляна, которую исследовать и исследовать. И самое страшное, что может произойти с любым человеком, и с режиссером в особенности, — он может стать уверенным в том, что у него все получается.
Какие режиссеры для вас ориентиры в профессии? Есть путеводные звезды?
Помню, когда-то я был восхищен Звягинцевым и Триером. А потом, когда поступил в институт, эта любовь спала. Во ВГИКе ты смотришь очень много тяжелого кино. Занятия начинаются в 9:15 утра, а к вечеру ты уже просмотрел шесть-семь фильмов с чудовищно тяжелым сюжетом. В какой-то момент я начал от этого отстраиваться. Например, я очень люблю Спилберга и всегда об этом говорю, потому что он настолько очевидно хорош, что о нем часто забывают. Это человек с уникальным авторским голосом, близким огромному количеству людей. Еще, конечно, Пол Томас Андерсон — я большой фанат фильма «Нефть», да и «Лакричную пиццу» тоже очень люблю, пусть она и не всем нравится.
У платформы Letterboxd есть любимое занятие — просить людей назвать четыре любимых фильма. Какие бы назвали вы?
Ох, это будет сложно. Дайте вспомнить, что я вообще видел за последнее время. (Открывает свой профиль на «Кинопоиске», листает.) «Что случилось осенью» Озона, «Вальсирующие» Бертрана Блие… Не смотрели? Это прекрасное кино с молодым Жераром Депардье, просто чума. Я, кстати, считаю, что у Юры [Борисова] очень близкая к молодому Депардье органика, потому что Депардье в начале своей карьеры — это уникальный актер. В одном кадре с ним может быть кто угодно, но смотреть ты будешь только на него. Еще я недавно впервые увидел «Девственниц-самоубийц» и сразу же начал пересматривать все фильмы Софии Копполы по порядку.
Пусть будет так: «Девственницы-самоубийцы», «Ромео + Джульетта», «Вечное сияние чистого разума» и «Поймай меня, если сможешь».
Феликс Умаров
© Анна Ипатова
Расскажите что-нибудь про ваш следующий фильм — «Щелкунчик». Вы в этом году начинаете съемки?
Скорее всего, этот год будет полностью посвящен разработке сценария. Мне давно хотелось сделать «Щелкунчика», но при этом двигаться не в сказку, как многие ожидают, а чуть в другом направлении. «Щелкунчик» для меня — это в первую очередь не повесть Гофмана, а Петербург, Рождество, театр, костюмы, красный бархат, музыка Чайковского. И мне захотелось все это объединить. Сейчас мы как раз находимся в подборе правильного угла для этой истории.
Юру тоже хотели бы там задействовать?
Я буду рад, если он согласится на одну из ролей. Работа над «Пророком» дала мне прекрасных актеров, и я сейчас не только про Юру. Многих из них мне бы хотелось видеть в своих следующих проектах. Но и режиссером, который заранее знает свой актерский состав и не дает возможности никому новому, я быть не хочу.
Какие у вас сейчас в принципе амбиции?
Я не знаю даже, что произойдет со мной после премьеры «Пророка». Знаю, что реакции будут разные — меня могут как закопать, так и воспеть. Конечно, мне бы хотелось продолжать снимать большие ленты, браться за интересные темы. Но если мир повернется ко мне другой стороной и такой возможности не будет, я смогу с этим смириться.
В конце не могу не спросить про кольца — они у вас на каждом пальце.
Честно говоря, я долго искал свой стиль. И обычно выглядел как зануда. Забывал постричься, все время сидел дома и работал. А потом осознал, что твой образ — это и есть презентация твоих идей. Практически все мои любимые режиссеры выглядят или выглядели, как персонажи, — Джармуш, Линч, Вуди Аллен. У каждого из них есть яркие детали. И я понял, что настало время и мне найти в себе персонажа.
Продюсер, арт-директор — Анна Гец, фотограф — Анна Ипатова, стилист — Регина Давлетшина, визажист — Валерия Слугина