Стиль
Впечатления Русская сказка с американскими горками: в прокате «Чернобыль» Данилы Козловского
Стиль
Впечатления Русская сказка с американскими горками: в прокате «Чернобыль» Данилы Козловского
Впечатления

Русская сказка с американскими горками: в прокате «Чернобыль» Данилы Козловского

Кадр из фильма «Чернобыль»
Кадр из фильма «Чернобыль»
В прокат вышел «Чернобыль» Данилы Козловского. Кинокритик Егор Москвитин объясняет, почему этот фильм не спорит с сериалом HBO, а дополняет его

Фильма или сериала, который смог бы бесповоротно накрыть чернобыльский сюжет непроницаемым саркофагом, до сих пор не было — и, видимо, не будет. Период полураспада некоторых изотопов урана составляет миллиарды лет, срок угасания человеческих трагедий — не измерить. Об излучении Припяти можно снимать по-разному — и каждый рассказчик будет в чем-то прав, а в чем-то не прав.

Есть эталонный мини-сериал «Чернобыль» от HBO — почти документальная реконструкция, которая часто путается в деталях, но обжигает своим желанием установить истину и волей озвучить правду. Это одновременно и трагедия о противостоянии героя невидимому року, и публицистика о том, чем грозят миру неустойчивые структуры. Проект Крэйга Мазина так заворожил мир вовсе не из-за того, что рассказал страшилку про сгинувшую ядерную сверхдержаву с непрозрачной и неподотчетной системой принятия решений. Сериал, который говорил о цене политической ошибки в технологический век, вышел спустя считанные дни после того, как Дональд Трамп посоветовал тушить Собор Парижской Богоматери с вертолетов. Поступи французы так, памятник истории был бы разрушен. У HBO получился сериал-предостережение о последствиях лжи и страха — и вышел этот сериал во времена, когда правда становится понятием абстрактным, а невидимый страх отравляет весь мир.

А еще есть «В субботу» (2011) Александра Миндадзе — пронзительное авторское кино, в котором уживаются суетливая трясущаяся камера и тщательно выстроенный символический ряд. Опытнейший сценарист Миндадзе и его продюсер Александр Роднянский (в прошлом — документалист советского телевидения, работавший в Чернобыле в первые дни после катастрофы) превращают аварию 1986-го в кульминацию советского проекта — и прекрасной, и ужасной утопии, участниками которой были сотни миллионов людей. Чтобы ограничить излучение реактора, его поместят под саркофаг. С Советским Союзом такого не случится: его скоротечный распад окажется лишь началом бесконечного и бесконтрольного полураспада. И это излучение — до сих пор с нами.

А еще есть фантастические ужастики; сериалы про альтернативную реальность; вдохновленные «Пикником на обочине» и «Сталкером» компьютерные игры; их бесконечные фанфики и бессчетные документалки. Выросшему в тени всего этого «Чернобылю» Данилы Козловского остается штурмовать единственную незанятую высоту — снять фильм-катастрофу. А это жанр, который любого режиссера подчинит своим строгим законам. Самые важные из которых — упрощение психологических портретов и усложнения визуального ряда.

События фильма начинаются за недели до катастрофы. Главный герой — пожарный с былинным именем Алексей, мечущийся романтик, которому хочется всего и сразу: быть свободным и быть влюбленным; остаться безответственным и взять на себя ответственность если не за семью, то хотя бы за весь мир. Случайная встреча с парикмахером Олей дает ему шанс преобразиться: повеса узнает, что девушка, в которую он влюбился десять лет назад, тоже живет в Припяти, да еще и с десятилетним сыном Алешей. Алексей честно предупреждает Ольгу, что волосы у него отрастают медленно, так что чудесного преображения не будет. Поэтому за перевоспитание героя берется сама судьба. На ЧАЭС взрывается четвертый реактор. Пожарный, совсем как в сказке, трижды окажется в гуще событий, пройдет и огонь на крыше станции, и кипящую мертвую воду в ее подземельях. У каждого подвига будет свой мотив, своя награда и своя цена — опять же, как в сказках.

Кадр из фильма «Чернобыль»
Кадр из фильма «Чернобыль»

Однако русскую сказку «Чернобыль» иллюстрируют с размахом голливудского блокбастера. Долгая и предсказуемая экспозиция вдруг венчается первой экшн-сценой: герой мчится навстречу огню, с неба падают мертвые птицы, зеленый лес становится рыжим, а люди — седыми. Этот эпизод встряхивает зрителя и объясняет, почему оператор Ксения Середа скоро начнет снимать сериал-блокбастер для HBO. Такая виртуозная и осмысленная работа с камерой, как у нее, редко встречается даже в американском кино. Страшная сцена на дороге напоминает о «Войне миров» Стивена Спилберга — и фиксирует превращение бытовой мелодрамы в фильм-катастрофу. Следующие полтора часа «Чернобыля» будут пугать, удивлять, озадачивать и побуждать к сочувствию в режиме нон-стоп — и пролетят очень быстро.

Все остальные технические блоки «Чернобыля» тоже будто бы импортированы из Голливуда. Решительных мужчин-ликвидаторов уравновешивают значимые женские персонажи. Это волевая героиня Оксаны Акиньшиной, на которой держится вся мелодраматическая часть фильма. Это врач-радиолог в исполнении Равшаны Курковой — единственная женщина среди организаторов миссии по спасению мира, совесть всей операции. И медсестра в исполнении Анастасии Куимовой, которая появляется ровно на минуту, но успевает поставить фильму укол адреналина.

Кадр из фильма «Чернобыль»
Кадр из фильма «Чернобыль»

Еще одна голливудская деталь «Чернобыля» — ставка на коллективного героя. В отличие от сериала, фильм не волнует, кто был виноват в катастрофе. Если канал HBO исследует парадоксы персональной и коллективной ответственности, то фильм-катастрофа назначает антагонистом стихию. Все перед нею равны — поэтому плохих людей в фильме не будет. И акцент на коллективном герое — то редкое упрощение, которое идет «Чернобылю» на пользу. Не вступая в конфликт с советской системой (вряд ли это помогло бы и без того тяжелому прокату), фильм чествует советского человека, его способность на жертву и готовность к подвигу. Поэтому ликвидаторы, которым «Чернобыль» уже показали, прощают авторам технические неточности.

А еще переключение с одиночки на команду вызывает сопереживание у тех зрителей, кому не так уж интересен персонаж самого Данилы Козловского. В нем нет трагической сложности героя Антона Шагина из фильма «В субботу» — русского человека, которого заворожило радиоактивное сияние; юноши, бегущего навстречу тому, от чего спасаются остальные. И нет внутренней красоты героя Джареда Харриса из сериала «Чернобыль» — человека науки, оказавшегося в компании волков; одинокого противника огромной системы. Ближайший родственник персонажа Данилы Козловского — Бен Аффлек из «Армагеддона»: юноша, который становится мужчиной, пройдя инициацию огнем. Следить за таким героем в 2021 году — занятие скорее для подростков, чем для киноманов постарше. Но вместе с Данилой Козловским на задание отправляются Филипп Авдеев, Николай Козак и Артур Бесчастный — и сюжет благодаря ним становится интереснее и сложнее. Похожим образом командное «Движение вверх» в свое время выиграло у эгоцентричной «Легенды № 17» — все с тем же Козловским в главной роли.

Кадр из фильма «Чернобыль»
Кадр из фильма «Чернобыль»

«Чернобыль» — зрелищный и эмоциональный фильм-катастрофа с рискованно затянутым первым актом. Но тех, кто справится с этой длинной очередью на американские горки, ждет та еще поездка. Всем, кто ждал от «Чернобыля» политической остроты и психологической глубины, лучше продлить подписку на HBO. Но фильм парадоксальным образом оказался и русским, и голливудским. Его герои жертвуют собой так, как заведено здесь, но режиссер снимает их подвиг, как принято там. И если после дебютного «Тренера» казалось, что Данила Козловский — это наш Джордж Клуни (ведь тот тоже посвятил первый собственный фильм футболистам, тоже ценит Синатру на саундтреке и элегантных мужчин в кадре и тоже дорожит репутаций перфекциониста), то в «Чернобыле» Козловский — это уже наш Майкл Бэй. Громогласный, сентиментальный, не стесняющийся прямолинейных ходов и одержимый техническим совершенством. Но это работает — и дает надежду, что в третьем фильме (фэнтези-триллер «Карамора» выйдет в прокат 23 сентября. — «РБК Стиль») все еще многообещающий режиссер окажется кем-то еще.