Когда-то бассейн Molitor был обязательным пунктом любой туристической и просто светской программы. Спрятанный в зеленом пригороде Парижа, он открылся во всем великолепии ар-деко в 1929 году и стал магнитом для поклонников настоящей роскоши. Простые любители крепкого загара возлежали там рядом со знаменитостями и старлетками в белых шезлонгах и зачастую топлес. Одним из первых спасателей в бассейне был обладатель олимпийского золота, затем сыгравший главную роль в «Тарзане».
На зиму бассейн превращали в каток, а летом устраивали там фэшн-шоу — его дизайн, воспроизводящий форму круизного лайнера, становился весьма эпичным фоном для демонстрации самых провокационных трендов. Именно здесь мир впервые увидел бикини в 1946-м, а десятилетия спустя — еще и монокини, что бы это ни значило. За пределами Парижа Molitor прославился благодаря роману «Жизнь Пи», главный герой которого, Писин Патель, был назван именно в честь этого бассейна. В книге отец Пателя говорит, что «хотел, чтобы душа его сына была такой же чистой, как вода в бассейне».
«Это было эталонное место, — говорит Фредерик Мэйнье, президент SOS Piscine Molitor, местной группы, занимающейся сохранением бассейна. — Сюда ходили не просто плавать, а чтобы себя показать и людей посмотреть».
Но век вышел на финишную прямую, и Molitor в 1989-м закрыли — парижские городские власти решили сделать его плацдармом для нового жилищного строительства. Здание спасла от разрушения серия протестов местных ассоциаций. Однако недостаток технического обслуживания довольно быстро привел к тому, что здание пришло в упадок, а со временем и вовсе превратилось в приют для скейтбордистов и граффити-художников, сделавших из него храм городской культуры. Чистые стены, спроектированные архитектором Люсьеном Полле, оказались украшены граффити, а олимпийского размера бассейн превратился в сцену для рейвов.
Но даже в этом состоянии здание напоминало исторический монумент, и местные жители не теряли надежду, что оно возродится из пепла. И вот десять лет ремонта, €80 млн от инвесторской компании Colony Capital, архитектурный проект французской отельной группы Accor, и наконец 19 мая бассейн Molitor вновь открыл свои двери, на этот раз — в роли элитного клубного отеля.
Задача формулировалась, как обычно, четко и недвусмысленно: вдохнуть в здание новую жизнь, не растеряв былого очарования ар-деко. Большая часть фасада была выстроена заново — от оригинального осталась только та, что смотрит на юг. Но в мозаиках, витражах и самом бассейне сохранили оригинальную желто-голубую гамму. А внутри теперь 124 вылизанных гостиничных номера, плотно укомплектованных современной мебелью и кофе-машинами, конечно же, спа, тренажерный зал и бар на крыше.
Чтобы не списывать со счетов и совсем недавнее прошлое, в здании будут регулярно проходить выставки местных художников. Ведь цель реставрации, если верить дизайнеру Жан-Филиппу Нюэлю, создать «визуальное повествование обо всей 85-летней истории Molitor».
Показ John Galiano SS 2010
Многих политиков напугали высокие цены на вход — они опасаются, что это создаст атмосферу излишней эксклюзивности. «Я не против использования частного капитала», — заявляет бывший социалист, а ныне министр культуры Джек Ланг газете Le Figaro. — Но все же учреждения такого рода должны быть открыты для большего количества людей». Molitor никогда не был бесплатным, и его реконструкция финансировалось частными фондами, но таким дорогим вход не был никогда. Абонемент на один день обойдется в €180, а на год — в €3300.
Маловероятно, что бассейну удастся возродить дух эпохи расцвета, но те, кто видел его в то время, сходятся во едином мнении: хорошо, что бассейн снова действует, пусть и всего лишь как храм коллективной памяти.
«Дети прыгали бомбочкой, женщины плавали топлес, и можно было выкурить сигарету после заплыва, держа ее еще влажными пальцами», — вспоминает парижский фотограф Жиль Ригуле, который сделал серию черно-белых фотографий Molitor в 80-е. «30 лет назад нормы безопасности, гигиены и даже эстетические нормы были совсем иными. Здесь были и дайверы, и распущенные волосы, и обнаженная грудь. Это была эпоха удовольствий».
ВБ
