«И просто так»: зачем нам показывают продолжение «Секса в большом городе»

Читать в полной версии

Давно замечено, что обрывок любого уличного разговора в России состоит исключительно из мата. Уже двадцать лет мне известно, что любые ситуации интимного характера, которые время от времени со мной по-прежнему случаются, обязательно описаны и высмеяны в «Сексе в большом городе». И чаще всего об этих ситуациях я тоже повествую исключительно матом. Ну, потому что я живу в России.

Если честно, то рассуждать на тему — как изменился мир с 2004 года (в этом году вышла последняя серия) и какими глазами его граждане смотрят сегодня на приключения Кэрри и Ко, — совсем неинтересно. Большие города стоят, хоть и не полностью оправились после пандемии, секса на улицах, наверное, стало заметно меньше — по крайней мере после того, как закрыли Barneys (доверимся ироничному замечанию Кэрри Брэдшоу из трейлера «И просто так»). Новая этика и феминистская реконкиста, являющиеся важной частью современной морали, мешают хохотать над шутками Саманты во весь голос, а также беспокоит отсутствие в этой библии бестолкового эмансипированного бытия небинарных, допустим, персонажей. Скучно!

То ли дело Россия, славься Отечество! В 2021 году мы с «Сексом в большом городе», наконец-то, совпали. Знаменитый тезис шоу — в любви все позволено, кроме обмена телефонами и жидкостями, — перекочевавший, так сказать, в сферу гетеронормативную из ЛГБТ-сообщества, в 2021 году, судя по контенту на российских стримингах, как никогда актуален.

За неимением других свобод и революций, наша страна переживает сексуальный подъем. От повышенного либидо добра не ищут. Двадцать лет спустя каждая героиня российского сериала обзавелась вибратором, или вуманайзером, как нынче принято выражаться. К мастурбации всегда готова. Заморский феминизм образца нулевых превознес русскую женщину над соотечественниками мужского пола уже в двадцатых: она теперь сама, сама, сама.

Этот вокзал больше не для двоих, в этой комнате ожидания больше не думают о замужестве или светлой России будущего. Будущее наступило, и оно выглядит так: в СССР секс есть, он теперь главный всего заменитель, «автоматический удовлетворитель», — и человека, и его прав. Одиночество — в одиночке разрешено. Насколько оно естественно и не безобразно — спросите у Навального, он третьего дня одобрил апроприацию ФСИН феминитивов.

Не отстает и Дудь. Тут как тут: «Делай куни, а то проиграешь» — частый лозунг его познавательных передач для детей и юношества (в выпуске с комиком Алексеем Щербаковым ведущий завел разговор об оральном сексе и поднимал эту тему в дальнейшем с другими героями. — «РБК Стиль»). Правда, дискуссия о куни на рубеже столетий в Нью-Йорке уже считалась общим местом. Зато в третьем, кажется, сезоне «Секса в большом городе» Миранда поднимала вопрос о принуждении к анилингусу. Но как раз с этим в России проблем нет. Данный тип ласк стабильно осуществляется — и по вертикали и по горизонтали.

Изначальный месседж «Секса в большом городе» — право женщины быть собой даже после тридцати (возраста, в котором ты чувствуешь, как общество принимается медленно, но верно подталкивать тебя либо к браку, либо к самоубийству). Несмотря на разочарования, ужасные расставания, невыносимый дейтинг и провальный петтинг, нельзя ни в коем случае прекращать пить «Космо», молиться Оскару де ла Ренте и любить Маноло Бланик — эта мантра предана и растоптана сценаристами в финале.

Четверо героинь так или иначе сдают позиции: Миранда перебирается в Бруклин, Шарлотта принимает иудаизм, Саманта перезванивает парням, Кэрри прощает Бига. Предательство идеалов в России — национальный спорт: как можно отказаться от себя, от своей свободы ради джентрификации, цифровизации, чемпионата мира по футболу и нового терминала Шереметьево 2С — мы знаем не понаслышке. Нам такой сценарий подходит. Да и сам факт сиквела в России в общем вызывает вопросы только лишь с той точки зрения, что все актрисы ужасно постарели и не закрашивают седину.

Сериальное мышление — наше все. В открывшемся на прошлой неделе ГЭС-2 исландский художник Рагнар Кьяртанссон по заказу спонсоров переснимает «Санта-Барбару». Якобы потому, что невероятно остро сейчас стоит в России вопрос ее колонизации Западом. А на самом деле потому, что «Санта-Барбара» уже много лет идет от ГЭС-2 буквально по соседству, через речку. И наш Сиси Кэпвелл, в отличие от Сары Джессики Паркер или Синтии Никсон, следит за собой и своими висками с большей тщательностью. Да и вообще следит.

And just like that все продолжается, даже если на самом деле закончилось, умерло, истлело — наивную беспечность нулевых невозможно вернуть. Вроде бы вышли из моды и Маноло, и Лубутены, в которых Кэрри принимала роды у Миранды, Запад уже не торт, зато Москва похорошела, а мы и «Секс» стали совершенно безопасны и бесплодны. Прокреация возможна до определенного момента, потом лишь дожитие.

И здесь нам с Кэрри не по пути, пенсионная реформа нас на заслуженный отдых налогоплательщика не отпускает. Сомнительная арифметика оригинальных сезонов — на что живет Кэрри, на какие деньги опустошает бутики Dior, — когда-то действительно была созвучна шальной нефтяной экономике, но не сейчас, когда денег нет, а от размера соцвыплат болит голова. 

Когда-то «Секс в большом городе» учил нас мечтать, искать, находить не счастье, но жизненный опыт и все равно не сдаваться. Когда-то женщины повторяли вслед за манхэттенской четверкой, что их лучшие друзья не бриллианты, а геи; когда-то слово повестка, как и слово брейк, ассоциировалось с чем-то новым или хотя бы с передышкой от старого, а не со Следственным комитетом или с нервным срывом.

Но времена не выбирают, в них наступают на горло собственной песне или умирают, как умер Уилли Гарсон, исполнявший роль Стэнфорда Блэтча, а вместе с ним и даже раньше надежды на паритет и инклюзию в России ЛГБТК+ сообщества.

Куда приводят мечты — к двум провальным полнометражным фильмам и к неполноценному сиквелу, без Саманты, которой хватило спеси или гордости не участвовать в этом параде живых мертвецов и сугубо коммерческих намерений, что всегда приводят в супермаркет. С другой стороны, все логично, в эпоху пандемии супермаркеты хотя бы открыты, чего не сказать про кинотеатры или нежелательные организации.

Кино, как мы помним, снимает смерть за работой. В России этим занят не только кинематограф, но и прочие медиумы и медиа. Так что тут тоже мэтч на тиндере, который среди прочих приложений для знакомств запоздало критикуют и героини в новых сериях.

Но ведь неправильно называть эти серии новыми, сами создатели дистанцируются от успешной франшизы по причинам юридического характера. Это другое кино. Это другая жизнь. Это и другая Россия, которую мы потеряли.

Но мы будем продолжать искать настоящую любовь. Ведь мы не утратили терпение. Привет, Америка, мы очень хорошо подготовленные оптимисты.