Замок из песка: какой получилась «Дюна» Дени Вильнева
В 222-м веке нашей эры люди больше не доверяют не раз восстававшим против них машинам — и путешествуют по вселенной, полагаясь на ум и интуицию капитанов космических кораблей. Мозгам этих навигаторов нужен спайс — пряность, которая расширяет границы сознания. Спайс добывают на одной-единственной в Империи планете Арракис (она же — Дюна), населенной маленькими песчаными людьми и гигантскими песчаными червями. Ее аборигены — фримены — привыкли бороться с захватчиками и проигрывать им, но не сдаваться. Последние 80 лет спайс из Дюны высасывал Дом Харконненов — влиятельные и хитрые садисты, похожие одновременно и на Ланнистеров, и на Болтонов из «Игры престолов». Чтобы сдержать рост Харконненов и заодно ослабить Дом Айтредесов (благородных и жертвенных, словно Старки), падишах-император передает монополию на колонизацию Дюны последним. Это провоцирует войну между двумя семьями — и скорое взросление Пола Атрейдеса (Тимоти Шаламе). Возможно, этот юноша — спаситель всего человечества, результат тысячелетних генетических экспериментов по выведению мессии. По крайней мере, в это верят фримены с Дюны. И даже если их обманули, самосбывающиеся пророчества никто не отменял.
О том, как тяжело в этом году было попасть на показы «Дюны» на Венецианском кинофестивале, уже слышали, должно быть, даже те, кому и до фестиваля нет дела. Последний раз такие очереди были на «Однажды в... Голливуде» в Каннах-2019. В Квентине Тарантино тогда видели спасителя, который вернет фестивальному кино народную любовь. В Дени Вильневе в Венеции-2021 видят тоже героя, но противоположной задачей: доказать, что блокбастерам тоже нужен авторский почерк. Канадский режиссер, начинавший с маленьких, но гипнотических драм у себя на родине, за последние десять лет превратился едва ли не в главного фантаста Голливуда. Его триллер о двойниках «Враг» (2013) оказался фильмом-паутиной, в котором было легко запутаться и обессилеть даже самому подкованному киноману. Его «Прибытие» (2016) вслед за «Интерстелларом» напомнило, что фантастика может быть каркасом для истории любви. А его «Бегущий по лезвию 2049» (2017) превратил киберпанк в поэму, причем автор сам любезно подсказал зрителям, какую — «Бледный огонь» Набокова, да.
Снять «Дюну» — и пройти по лабиринту, который не открылся ни Дэвиду Линчу, ни Алехандро Ходоровски — и вовсе было мечтой всей жизни Вильнева. И ему были даны все ресурсы, чтобы ее воплотить. Компания Warner Bros. отнеслась к проекту, как к собственным «Звездным войнам». Режиссер, до этого выпускавший по фильму в год, взял паузу на несколько лет. А Атрейдесов, Харконненов и фрименов вызвались играть актеры, которых признают и в мультиплексах, и на кинофестивалях. Тимоти Шаламе и Зендея. Оскар Айзек и Ребекка Фергюсон. Джош Бролин и Шарлотта Рэмплинг. Стеллан Скарсгард и Хавьер Бардем, Дэйв Батиста и Джейсон Момоа. Соавторами сценария тоже оказались надежные перья — оскароносец Эрик Рот, написавший «Форреста Гампа» и «Загадочную историю Бенджамина Баттона», и Джон Спейтс. Второй хоть и номинант «Золотой малины», но его «Доктор Стрэндж», «Пассажиры» и «Прометей» — фантастика, о встрече с которой не пожалеешь. Были и потери: не стало композитора Йохан Йоханнссона, который дарил нерв и боль фильмам Вильнева ровно в те моменты, когда они рисковали стать чересчур расплывчатыми и сонными. А еще в «Дюне» нет оператора Роджера Дикинса — классика с двумя «Оскарами», снимавшего «Бегущего по лезвию 2049» и «Убийцу». Но и игроки, вышедшие на замену, — настоящие звезды. Музыка — Ханс Циммер, любимец Ридли Скотта и Кристофера Нолана. Камера — оператор «Изгоя-один» Грег Фрейзер. Другими словами, «Дюна» — это экспедиция, в которой ничто не должно было пойти не так.
Последний раз такие очереди были на «Однажды в... Голливуде» в Каннах-2019.
И почти трехчасовая «Дюна» действительно очень долго держится молодцом. Наравне с «Легендой о Зеленом рыцаре» это самый выразительный фильм года, заставляющий поверить в существование другого мира и любоваться каждой его деталью. Песчаными бурями Дюны и почти земными пейзажами родной планеты Атрейдесов. Подземными червями с тысячами зубов и кораблями с крыльями стрекозы. Доспехами героев и плащами злодеев. Городом, похожим на саркофаг фараона, и дворцами, вдохновленными в том числе советский архитектурой. Каждый кадр Дюны — картина, а половина кадров, несмотря на пейзажи вокруг, — это портреты. Самые выразительные из них — у Тимоти Шаламе (как жаль, что два года назад в Венеции уже показывали его «Короля» — и нас уже не удивляет, что он способен превратиться из подростка в полководца) и Ребекки Фергюсон, играющей мать Пола. Прекрасен и Оскар Айзек — глава Дома Атрейдесов, похожий на Муфасу из «Короля-Льва». И по-настоящему страшен бритый налысо Стеллан Скарсгард в роли диктатора Владимира Харконнена — которого в фильме, впрочем, по имени ни разу не назовут.
А еще «Дюна», несмотря на свое очень медленное следование сюжету книги (авторы надеются и на сиквел, и на сериал), умудряется быть и захватывающей, и понятной. Даже очень понятной: в этот раз Дэни Вильнев объясняет зрителю вообще все, словно извиняясь за сложность «Бегущего по лезвию 2049» и «Прибытия». И вот здесь и начинаются проблемы фильма. Написанная в шестидесятые годы «Дюна» по своей молекулярной структуре гораздо сложнее «Звездных войн», но Вильнев и Warner Bros. превращают ее именно в ответ саге Disney. Это давняя вражда двух домов, в которой, совсем как в романе Фрэнка Герберта, вынуждены страдать дети. У Disney есть в целом солнечные «Звездные войны» и Marvel, а у Warner Bros. — вечно пасмурные «Дюна» и DC. Эпопея Вильнева пока что не более чем мрачная версия «Звездных войн», снятая в тональности комиксов DC и фильмов Кристофера Нолана. Классический роман воспитания, понятная сказка о принце — но с врубелевским демонизмом.
И если это просто план первого фильма, который должен увлечь зрителей и обеспечить продолжение рода, то все в порядке. Но если Дэни Вильнев правда не разглядел в «Дюне» более сложные сюжеты, то у нас проблема. Фильм не то что обесценивает смыслы книги — а просто не замечает их. Тому, что героиня Ребекки Фергюсон не жена, а наложница Лето Атрейдеса, посвящена ровно одна строка сценария. Но это важнейшая деталь, которая просится на поверхность в 2021-м году, тем более на профеминистском кинофестивале. Внутренний конфликт Пола — спасителя поневоле, Иисуса из будущего — только намечен, и несмотря на старания Тимоти Шаламе, намечен пунктирно. Размышления Фрэнка Герберта о сопротивлении природы прогрессу (сама идея «Дюны» родилась у него после поездки в экспериментальный заповедник) кажутся экологической повесткой для галочки. Роман был написан в период распада колониального мира (в нем есть даже линия с гибридными конфликтами: элитные части Императора неофициально участвуют в гражданской войне двух Домов), но фильм, снятый в период его реставрации, старается быть особенно политкорректным. Сложные религиозные споры, которые книга вела со зрителем, в блокбастере тоже остаются неуместными: зритель даже может не догадаться, что вся история с мессианством Пола — это до поры до времени просто хитрая пропаганда. Владимир Харконнен в романе был насильником-педофилом, и его омерзительная фраза «Подмешайте этому мальчику снотворное — сегодня у меня нет сил бороться» впечатывалась в голову читателя. Возможно, он был самым страшным злодеем фантастики XX века. Фильм в погоне за кассовым успехом вынужден отказываться от десятков таких деталей.
Самое страшное, что может случиться с фантастическим произведением, — смерть таинства. В «Дюне» это случилось. Но блокбастерам загадки ни к чему. Как блокбастер «Дюна» безупречна.