Директор музея архитектуры — о конструктивизме 100 лет назад и сегодня
В 2022 году мир отмечает 100-летие конструктивизма. Век назад вышла и книга советского художника и теоретика искусства Алексея Гана, именно так называвшаяся: «Конструктивизм». В этом масштабном теоретическом труде он провозглашал торжество новых форм и подходов, заявляя о смерти традиционного искусства. И даже если многие из нас никогда не слышали имени Алексея Гана, с термином «конструктивизм» знаком каждый.
По просьбе «РБК Стиль» директор Музея архитектуры имени А. В. Щусева, искусствовед и историк искусства Елизавета Лихачева погружается в исторические контексты, чтобы рассказать, как и почему конструктивизм определил развитие архитектуры и искусства, а также зачем в этой связи говорить о Великой французской революции. А чтобы проверить новые знания на практике, можно отправиться, к примеру, и в музей архитектуры, и в Новую Третьяковку, и в недавно открывшийся культурный центр «Зотов».
Если говорить об архитектуре ХХ века и об архитектуре, создававшейся на территории одной шестой части суши, если говорить о русской культуре вообще, то слово «конструктивизм» оказывается одним из важнейших, определяющих во многом и восприятие всей истории искусства ХХ века, и наше к ней отношение.
Часто его заменяют словом «авангард» или «ранний модернизм». Термин «конструктивизм» уже многими исследователями признан как слишком узкий, не отражающий всю полноту тех художественных процессов, что происходили в мировом и русском искусстве в начале ХХ века, но мы можем рассматривать его как одно из направлений этих процессов. Может быть, самое мощное, наиболее яркое и широко представленное, но все-таки одно из. Даже в рамках русского авангарда формируется еще одно понятие — «рационализм», основные постулаты которого формулирует Николай Ладовский. Оно довольно серьезно, если не сказать радикально, отличается от понятия «конструктивизм». И все-таки именно конструктивизм для большинства людей, находящихся за пределами профессионального изучения истории искусства и архитектуры, является тем термином, которым люди определяют искусство начала ХХ века.
Что такое конструктивизм, как его объяснить? По этому поводу написаны миллионы статей и книг. Если собрать всю ту литературу, которая тем или иным образом освещает эти явления (а под литературой я имею в виду не только то, что создавалось историками и исследователями архитектуры и искусства, но и то, что писали сами архитекторы и теоретики этого направления), получится довольно интересный взгляд. Максимально разнообразные точки зрения, по-разному оценивающие конструктивизм как явление, направление, идеологему.
Отдельно стоит отметить всевозможные рассуждения о связи конструктивизма с большевистской революцией в России, о том, в какой степени и каким образом коммунистические идеи, проникающие в конструктивизм, отражаются в архитектуре и в искусстве вообще. Они бесконечны и, безусловно, не бесполезны, однако в данном случае бессмысленны. Ведь рано подводить итоги конструктивизма, надо понять для начала его истоки.
Весь ужас ситуации с русским авангардом состоит в том, что мы совершенно не знаем его истоков, его историю и, как следствие, не понимаем законов и причин, по которым авангард в России вспыхнул с такой яростностью и с такой яркостью.
Искать истоки авангарда надо в начале XIX века, когда в результате Великой французской революции произошла смена исторической формации. Вместо традиционного феодального общества пришло общество нового типа, буржуазное, ориентированное прежде всего на производство прибыли, ее получение и на производство продукта.
Параллельно с этим развивался другой важнейший процесс, который в литературе носит название промышленная революция XVII–XIX века. Появились железная дорога и паровой двигатель, появился металлопрокат, поменялась конструкция, поменялось все. Изменилась структура рынка, спроса, как следствие, изменилась структура предложения и сама экономика. Родилось новое общество, и этому новому обществу нужно было новое искусство. И новая архитектура, прежде всего, потому что архитектура традиционного общества никоим образом для буржуазного общества не подходила.
Весь XIX век это искусство постепенно рождалось. В разных странах процесс шел с разной скоростью, но можно сказать, что все европейские страны приблизительно шли в ногу. И стиль, родившийся в одном месте, немедленно вспыхивал по всей Европе и миру. Самый яркий пример такого подхода — модерн.
Мы совершенно не понимаем законов и причин, по которым авангард в России вспыхнул с такой яростностью и с такой яркостью.
Третий процесс, продолжавшийся весь XIX век и повлиявший на архитектуру, — это процесс урбанизации, то есть резкого роста городов и изменения состава городского населения. Появились новые типы городских жителей, городских обывателей, имущего и неимущего класса. Это люди, не производившие уже непосредственно полезный продукт, а продававшие, что называется, свой мозг, свой интеллект, это те, кого в России называли разночинцами, а впоследствии стали называть городской интеллигенцией. Это люди, жившие в городе и уже не имевшие никаких связей с деревней.
Ну, и разумеется, в контексте темы стоит помнить о том, что родился новый класс — класс рабочих, людей, работавших на крупных промышленных производствах, которые появлялись в европейских городах. Всем этим людям надо было где-то жить, где-то спать, каким-то образом заполнять свой досуг.
К концу XIX века все основные типологии ХХ века были сформированы и сформулированы. Естественно, в какой-то момент они потребовали нового архитектурного языка. Этот архитектурный язык родился перед самой Первой мировой войной. В 1914 году, когда Вальтер Гропиус построил в городе Альфельд-на-Лайне обувную фабрику «Фагус». Именно с этого момента мы можем отсчитывать начало архитектуры модернизма, хотя основные ее идеи к этому моменту были уже сформулированы в живописи и в других видах искусств.
Но почему все исторические контексты так важны? Почему так важны радикальные перемены в России, прогремевшая великая Октябрьская революция? Это важно потому, что в России было заявлено строительство общества нового типа — общества равных людей, не имеющих отличий друг от друга. Имущих, прежде всего. Конечно, это в корне противоречило идее буржуазного общества, нацеленного на получение прибыли, иными словами, на зарабатывание денег. Противоречило это и архитектуре. Так что в этой стране, декларирующей новый тип социального устройства, новая архитектура получила наиболее яркое и наиболее полное свое воплощение.
Именно поэтому слово «конструктивизм» — это термин, родившийся в России. Он не был придуман Алексеем Ганом (сейчас вообще довольно сложно установить, кем именно он был придуман), человеком, впервые употребившим его в своей книге, однако именно после этой книги всю новую архитектуру, новое искусство начали называть конструктивизмом.
И в полном соответствии с фразой Маяковского в кои-то веки новое слово в искусстве — конструктивизм — вышло из России, и его узнал весь мир. Довольно быстро конструктивистами стали называть западноевропейских модернистов, и постепенно это слово превратилось в синоним авангарда (в начале статьи я уже успела сказать о том, что это едва ли верно).
Так или иначе, значение конструктивизма переоценить невозможно, как невозможно переоценить значение фундамента в здании. Если в здании нет фундамента, оно рухнет. И если просто представить себе, что эпохи авангарда не было, не существовало, мы быстро поймем, что в таком случае жили бы сейчас в совершенно другом мире. Авангард и его художники создал тот мир, в котором мы сейчас существуем. И осознание этого и осознание ценности этой архитектуры, этого наследия во многом определяет наше сегодняшнее отношение к тому, что происходит в современной архитектуре и в современном искусстве.
Можно говорить об идеологичности или идеологемности конструктивизма, но важно понимать, что все-таки это прежде всего было искусство. Художники и архитекторы решали прежде всего художественные задачи, а уже потом все остальные. Эта попытка решения художественных задач, попытка оставить за архитектурой понятие «искусство» для русского авангарда является отличительной чертой, поскольку в России конструктивизм постоянно находился в состоянии внутреннего спора. Внутри архитектурной и художественной среды постоянно звучал спор о том, что нужно: больше искусства или больше функции. В конечном итоге победила функция, как мы все знаем. Но сейчас, спустя сто лет, становится понятно, что все-таки без искусства архитектура существовать не может. И мы можем наблюдать постепенный процесс возвращения, обращения в сторону искусства. Сейчас даже типовые жилые кварталы стараются строить с использованием каких-то художественных, эстетических норм.
Поэтому так важно знать и понимать, что такое русский авангард, что такое конструктивизм, хотя бы для того, чтобы хорошо ориентироваться в современном мире. Есть еще один очень важный момент, о котором я бы хотела сказать отдельно. Конструктивизм — это русское изобретение. Точнее, так: авангард придумали не в России. «Авангард» — это слово, которое идет еще из эпохи импрессионизма. Однако именно конструктивизм в полной мере становится ярким воплощением этих принципов, заложенных в архитектуру авангарда, в архитектуру ХХ–ХХI веков. И принципы эти были сформулированы, что тоже крайне важно, именно в России. И именно поэтому мы, будучи жителями этой страны, русскими людьми, должны понимать и осознавать важность и ценность авангарда и его изучения.
Я очень надеюсь на то, что тот интерес, который возник в последние годы к этому искусству, будет только шириться и развиваться. Надеюсь, что и этот текст послужит дополнительным, если хотите, способом привлечения внимания или еще одним способом привлечения внимания к архитектуре авангарда.