Как инвестировать в современное искусство — от классического до NFT

Читать в полной версии

В рамках юбилейной ярмарки Cosmoscow цифровой банк для состоятельных клиентов Tinkoff Private провел паблик-ток, посвященный инвестициям в современное искусство. «Почему люди покупают произведения искусства?» — задается вопросом модератор паблик-тока, специалист в сфере современного российского искусства и арт-рынка Надя Октябрь. Причин может быть множество, но с точки зрения статистики их можно разделить на три подхода. Покупка может быть разовая, например в подарок или для украшения собственного интерьера. Может быть системная, в этом случае говорят о планомерном собирании, имеющем под собой четкие критерии для покупки, такой подход называется коллекционированием. И наконец, самая серьезная и просчитанная покупка с целью заработать деньги — инвестирование.

Здесь стоит оговориться: далеко не все эксперты относят саму возможность вклада в искусство к понятию инвестирования, так как у таких вкладов будет слишком высокий риск. Более справедливо рассматривать арт-вклады как альтернативные финансовые инструменты, позволяющие при благоприятном стечении обстоятельств получить повышенную прибыль в долгосрочной перспективе. «Альтернативные инвестиции могут быть частью портфеля, который вы формируете на годы вперед, и искусство может стать вариантом для инвесторов, которые в нем разбираются, — но только в правильном балансе с другими инвестиционными инструментами», — отмечает глава Tinkoff Private (АО «Тинькофф Банк») Илья Опренко.

Надя Октябрь рассказывает, что главы крупнейших аукционных домов Sotheby's и Christie's в ответ на вопросы об инвестициях в искусство всегда с улыбкой советуют «покупать прежде всего то, что нравится», избегая конкретных рекомендаций. И делают это в том числе из осторожности: редко можно быть уверенным на 100%, что работы того или иного художника точно вырастут в цене в определенный период времени.

Как же тогда в принципе можно планировать арт-инвестиции и выработать критерии для того, чтобы вкладывать деньги в искусство? По аналогии с инвестициями в ценные бумаги и менее устойчивые на рынке акции Паруйр Давтян, художник, коллекционер и арт-дилер, советует диверсифицировать и свои арт-покупки: вкладывать 80% денег в авторитетных художников («голубые фишки»), то есть в тех, кто давно на рынке и может похвастаться сложившейся институциональной карьерой. Цены на их работы должны быть более-менее стабильны. А на оставшиеся 20% портфеля можно совершать более рискованные вложения — в молодое искусство или те работы, которые, согласно логике подорожания художника на рынке или инсайдам экспертов, должны сильно вырасти в цене.

Кого покупать в отечественном искусстве

При покупке Паруйр Давтян советует обратить внимание на лакуны, то есть на то, что не находится в поле зрения коллекционеров, — собирать, например, авангардистов не первого круга, а также недооцененных на рынке художников-нонконформистов. «Неофициальное искусство сейчас реально стоит копейки... Сегодня лучшее время покупки русских художников. Через пять-десять лет вы умножите свои инвестиции как минимум вдвое, возможно, даже больше», — считает он.

Как быть уверенным, что цена на произведения художника будет продолжать расти? Ответ и в случае здравствующего художника, и того, кто уже ушел из жизни, будет один: если его карьера продолжается. В музеях проходят выставки, издаются каталоги, его работами занимается галерея и обеспечивает должный уровень внимания. А если автора больше нет с нами, то и его работ на рынке больше не появится, за счет этого создается дефицит. Кроме потенциального дохода при перепродаже, произведение в коллекции также имеет все шансы приносить пассивный доход в том случае, если оно отправляется на выставку в музей. Такой судьбы, впрочем, удостаиваются шедевры, и на другие арт-объекты Давтян советует не размениваться. «Это работает точно так же, как с бриллиантами: маленькие камни не имеют инвестиционного свойства. А на 5–10 каратах уже можно заработать, — объясняет он. — На рынке искусства то же самое: вы можете заработать только на шедеврах, которые имеют все шансы вырасти в 10–15 раз. Даже работы художника, выполненные в одном и том же году, могут отличаться на порядок: одна, допустим, будет стоить $1 млн, а другая — $100 тыс. В этом случае имеет смысл купить картину за $1 млн, потому что в перспективе она может стоить и $2 млн».

Так, на торгах Vladey в 2005-м сам Паруйр Давтян купил работу Анатолия Зверева за $20 тыс., а сейчас может продать ее уже за $50 тыс. Среди других художников того же времени, которых дилер считает беспроигрышными инвестициями, — нонконформисты Дмитрий Краснопевцев (на рынке стоит $50–60 тыс.) и Лидия Мастеркова, ретроспективная выставка которой должна была состояться в «Гараже», но пока отложена.

При выборе работы художника для покупки также важно обращать внимание на период, в который она была создана: у Эрика Булатова, например, ранний период Паруйр Давтян считает «не совсем булатовским», зато поздний относит к топовым инвестициям. Кроме того, по мнению эксперта, «сейчас взлетел ранний Оскар Рабин (работы 1960-х годов, стоимость на рынке — $60–100 тыс.)». Покупать позднего он бы не стал, а для приобретения советует еще двух художников: Евгения Кропивницкого и его жену Ольгу Потапову: «Она мало известна нашим коллекционерам, это теща Оскара Рабина. Также стоит обратить внимание на великолепного раннего Свешникова и Плавинского», — заключает Давтян.

Как оценить перспективы того или иного художника

Елена Фадеева, соосновательница галереи fābula и консультант европейского хедж-фонда, специализирующегося на ценах на искусство, отмечает несколько инструментов, позволяющих оценить эффективность инвестиций в того или иного художника. У аналитического агентства ArtTactic можно заказать репорт на любого художника: они делают отчеты по группам, молодым художникам и популярным арт-героям Instagram (принадлежит Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена). «Мы зачастую обращались к ним, когда хотели приобрести работы молодых популярных художников», — говорит Елена. Кроме того, она отмечает авторитетный индекс определения доходности искусства — так называемый индекс Мея — Мозеса, в случае которого оценка идет за счет повторных продаж. Как это работает? Если одна и та же работа появляется снова на рынке, то можно понять, какую доходность она приносит. «Допустим, вы купили работу за $10 тыс., через пять лет вы ее продали, ее кто-то купил уже за $200 тыс. В течение этих пяти лет она приносила вам 40% доходности. Раньше такой индекс был ежегодным, а сейчас он обновляется каждый месяц», — поясняет Фадеева.

Но эта аналитика относится ко вторичному рынку: рынок непосредственной покупки работ напрямую у галерей оказывается намного более непрозрачным, со всем известными «ценами по запросу». Чтобы ориентироваться в первичном рынке, полезно иметь консультантов — независимых экспертов, не связанных личным интересом с продажей работ художника из той или иной галереи. Консультант может провести анализ истории продаж автора: проследить рост цен по годам, ответить на вопрос, в каком регионе его больше покупают, и так далее.

«В продолжение сотрудничества с платформой TEO после Cosmoscow мы сделали доступными для своих клиентов арт-консультации, потому что хотим дать им возможность при желании открыть для себя новые способы альтернативного инвестирования», — рассказывает Илья Опренко. При этом что касается формирования целой коллекции, обладающей инвестиционным потенциалом, он видит несколько путей в зависимости от возможностей: либо собирать самому с точечным привлечением советников (в этом случае полезно обладать капиталом от $1 млн), либо, не выбирая конкретных работ, довериться экспертизе специальных фондов, которые, в свою очередь, уже работают в связке с арт-экспертами и хорошо диверсифицированы.

Цифровое искусство

Антон Гусев, NFT-коллекционер, аналитик, сооснователь проекта CLC, отмечает, что в 2021 году объем рынка NFT составил $22 млрд, по некоторым данным — $30 млрд. И за первые четыре-пять месяцев 2022-го этот объем был повторен, однако дальше последовал спад, который, по мнению Гусева, можно оптимистично интерпретировать как подготовку рынка к новой, третьей волне роста. Среди особенностей, позволяющих цифровому искусству так бурно развиваться, Илья Опренко отмечает возможность быстрой перепродажи: «У NFT есть функция, о которой мало кто задумывается, — ресейл. Это огромный потенциал: один и тот же объект может в течение года быть перепродан десять раз, и поэтому объем рынка становится просто колоссальным, в том числе за счет этого и произошел беспрецедентный рост». С этим согласен и Антон Гусев, который замечает, что бесконечное количество повторных торгов в некоторых коллекциях составляет по 5 тыс. лотов в день — и каждый раз тот художник, который создал этот проданный NFT, получает от 5 до 15% роялти.

Некоторые коллекции даже изначально ориентируются на вторичный рынок: коллекция Goblin Town в этом смысле оказалась знаковой для рынка. Сначала она была практически бесплатной, однако потом уже стала перепродаваться по заоблачным ценам: так, за один и тот же лот в день можно было заработать ×15–20, как бывает на бирже. Получается, что NFT оказывается пограничной историей между классическим искусством и биржей. Здесь есть и свои «голубые фишки»: например, коллекция CloneX  (RTFKT и Такаcи Мураками), одна из «голубых фишек» блокчейна. «Когда художник, известный во всем мире, делает коллекцию с мощным комьюнити, то возникает коллекция, которая выводит арт-рынок вверх, и все люди устремляются туда. В целом подобные коллекции гораздо меньше просаживаются в такие сложные времена, как сейчас», — замечает Антон Гусев.

Как оценить перспективы того или иного художника в инвестиционном плане? Эксперты сходятся во мнении, что в мире диджитал-арта сейчас царит полнейший хаос и «дикий запад». Однако критерии выбора оказываются вполне сопоставимыми с теми, что применяются в классическом искусстве: успешность художника и качество его работ, вхождение коллекции в кошельки известных коллекционеров и трендсеттеров. Также большую роль на NFT-рынке играет поддержка сообщества.

Аналогично традиционному искусству в цифровом мире, по словам Гусева, есть свои «голубые фишки», коллекции среднего риска и «мусор, который может потенциально дать ×100, но при этом с вероятностью 99% он в скором времени перестанет существовать и продаваться». При достаточном бюджете аналитик рекомендует вкладываться в «голубые фишки»: «Эти коллекции движутся очень ограниченно и зачастую создают новые тренды. Например, серия арт-работ, которые делает Google с искусственным интеллектом. Потрясающая коллекция, очень дорогая и теперь уже историческая, второй такой не будет. А исторические коллекции со временем станут только дороже. Некоторые эксперты полагают, что знаковые коллекции 2021 года вырастут в цене в ближайшие пять лет в любом случае».

Как и в классических инвестициях, здесь также имеет смысл оценивать свой бюджет и риск-профиль: на падающем рынке, как сейчас, очень сложно работать. «Тут нет такого понятия, как «зашортить NFT (сработать на падении акций)», — поясняет Илья Опренко и добавляет, что 95% ключевых коллекций, за которыми все гонялись в начале года, сейчас теряют в стоимости. «Сегодня они продаются в 50 раз дешевле, чем в начале года, — отмечает он. — На мой взгляд, это хорошая точка входа, потому что за ними до сих пор стоят большие комьюнити». Гусев также считает, что текущая ситуация — отличная возможность докупить «голубые фишки»: «У нас есть работы Nike, лоты, которые были самыми продаваемыми среди созданных брендами: раньше они стоили по $30 тыс., сейчас упали до $5 тыс. Получается, «голубая фишка» упала в шесть раз — что поделать, здесь такая игра».

Илья Опренко полагает, что ситуация «дикого рынка» усложняет прогнозирование и сводит шансы заработать к минимуму, зато по логике того же «дикого рынка» считает целесообразными инвестиции в инфраструктурные компании. «Во времена золотой лихорадки взлетали и падали цены на золото, но всем нужны были кирки», — говорит Опренко. По той же логике он рекомендует присмотреться к инфраструктурным компаниям, которые участвуют в построении экосистемы NFT и Metaverse. Сейчас это крупные игроки из ИТ-индустрии, гейминговые компании, венчурные фонды. «Если вы хотите приобщения к теме, понимаете, что она горячая, но покупать какие-то отдельные работы с инвестиционной целью для вас очень рискованно, то стоит покупать доли в компаниях, которые инвестируют в NFT и Metaverse», — советует глава Tinkoff Private (АО «Тинькофф Банк»).

Наконец, стоит отметить главную сложность вложений в рынок NFT в России: инвестиции через криптовалюты не урегулированы в нашей стране (Российская Федерация признает в качестве единственной цифровой валюты цифровой рубль), что затрудняет документальную поддержку происходящего. Серый рынок становится дополнительным фактором риска и без того рискованной сферы инвестиций. Возможно, в том числе и по этой причине среди российских коллекционеров инвесторов с внушительными NFT-коллекциями, о которых рассказывает Антон Гусев, не так много.

Реклама, АО «Тинькофф Банк»

Токен: 4CQwVszH9pQNMtNpiQw