Калифорния по-лондонски: каким получился «Гнев человеческий» Гая Ричи
Вряд ли удастся сходу вспомнить современного режиссера, строящего свою карьеру более нагло, чем это делает Гай Ричи. Эффектно стартовав с куплетами из жизни британской гопоты, он катапультировался в головной вагон студийной пищевой цепочки и с тех пор примерно через раз выдает работы, от которых широкие массы в лучшем случае непонимающе кривятся, а в худшем крутят пальцем у виска. Так было после «Револьвера», после задуманного трилогией «Рок-н-рольщика», даже после «Меча короля Артура» («Унесенных» вспоминать не будем — это и правда была ошибка влюбленного в Мадонну британца). И каждый раз Ричи с невозмутимым видом выдавал то «Шерлока Холмса», а то хотя бы и «Аладдина», который ввел в ступор уже более искушенных поклонников режиссера.
В прошлом году он запросто вернул утраченные было позиции «Джентльменами». Ричи вернулся в Лондон, запустил в фильм Мэттью Макконахи и сделал безупречно остроумное кино, оказавшееся одновременно возвращением во времена «Большого куша» и выходом на новый уровень. За Гаем снова стало интересно наблюдать, в его умении лучше всех рассказывать гопнические байки появилось что-то новое — зрелое мастерство, которое в ранних фильмах заменяла сырая энергия. Дабы развить успех, Ричи сразу после премьеры сообщил, что, во-первых, приступает к работе над сериалом по «Джентльменам», а во-вторых, уже снимает следующий фильм.
Им стал ремейк культового французского триллера «Инкассатор» (2004), который снял бывший кинокритик Николя Букриеф. Картина была признанием в любви не только криминальным фильмам Жан-Пьера Мельвиля («Самурай», «Красный круг»), но и классическим голливудским боевикам. Ремейк таким образом выглядел своеобразной рифмой и для ее осуществления Гай Ричи отправился в Лос-Анджелес.
В прологе мы видим ограбление инкассаторской машины, пижонски снятое одним планом прямо из салона. Дальше в кадре появляется знакомый бритый затылок Джейсона Стэйтема, который играет насупленного джентльмена (английский акцент не скроешь) по имени Патрик Хилл. Он приходит устраиваться в инкассаторскую контору Fortico, с горем пополам проходит подготовку (стреляет не очень, водит так себе) и приступает к работе. Вскоре становится понятно, что немногословный Эйч (английское «H» становится позывным Гарри) преследует какие-то собственные таинственные цели. А еще он может распугать нападающих на вверенный автомобиль одним только своим видом.
«Гнев человеческий» открывается помпезными джеймс-бондовскими титрами, а дальше выглядит как своего рода антитеза лучезарных плутовских «Джентльменов». Ричи умудрился снять Калифорнию почти как Лондон. Камера будто бы прячется от вечного солнца, в кадре все время немного зябко. Британец Стэйтем, с которым Ричи не работал с 2005 года, то же самое, что южанин Макконахи в «Джентльменах» — белая ворона, сильный и обаятельный чужак. Больше всего, впрочем, бросается в глаза суровость и даже насупленность интонации. Тем, кто ждет каскада шуток и шизофренического монтажа, лучше не то, чтобы обойти «Гнев человеческий» стороной, но приготовиться к зрелищу несколько иного рода.
Ричи довольно вежливо следует французскому оригиналу, но значительно меняет тон повествования. «Инкассатор» и «Гнев» — фильмы о мести, но методы подачи этого блюда принципиально разные. Фильм Букриефа был об отчаянии, его герой, сыгранный Альбером Дюпонтелем, вызывал больше сочувствия, чем страха. Кроме того, в мрачном и экономном («Инкассатор» короче на полчаса) французском варианте было, как ни странно, больше смешного. Ричи же убрал сатирический элемент, а от здешних шуток по хребту пробегает холодок. Ирония осталась лишь на уровне синтаксиса, мелкой моторики, полуухмылок, изредка возникающих на скованном неизвестной до поры трагедией лице Стэйтема. Всем этим «Гнев человеческий» огорошивает — как это, кстати, было и с недооцененным «Револьвером». Это замечательная картина, настоящий крепкий боевик (каких сейчас мало), но совсем не то кино, которого поклонники ждали от Ричи.
С другой стороны, режиссер, несмотря на все свои уличные прихваты, всегда всматривался в реальность чуть глубже, искал в бытовании жуликов и воров тайные закономерности, позволяющие расположить к себе всемогущую Фортуну. Впрочем, вернее здесь будет несколько урезать имя богини удачи: поджарых героев интересует все же именно, что «фарт» — субстанция из низовой культуры, но оттого не менее почтенная. И все это следует иметь в виду, чтобы увидеть, как герой рабочего класса, не снимая штанов с лампасами, превратился в истинного джентльмена.
«Гнев человеческий», несмотря на место действия, — очень британское кино. Его постановщик понимает, что человека определяют не характер или, там, богатый внутренний мир, а прежде всего манеры. И в этом отношении картина практически безупречна. В финальной части Ричи немного заносит в описании противников Эйча — виной тому, надо полагать, очень колоритный злодей в исполнении Скотта Иствуда. Однако даже этот легкий провал темпоритма фильму хочется простить — за крадущуюся камеру Алана Стюарта, за точечные (и точные) вкрапления фирменных монтажных приемов. За какое-то невероятное достоинство, с которым Ричи вдруг стал с нами разговаривать. За затылок и кардиганы Джейсона Стэйтема, в конце концов — все равно никто не умеет снимать его лучше, чем старый подельник. А еще за то, как из этой копеечной, в общем, криминальной истории вдруг прорастает тот самый ветхозаветный гнев, вынесенный в название, — сила, на пути у которой лучше не стоять.