Что такое «iPhuck 10» в постановке Константина Богомолова
Место действия
«Меркурий-сити-тауэр» — золотой небоскреб в московском Сити высотой в 340 метров (в 2012 году, в начале строительства, был признан самым большим в Европе, но позже уступил это звание южной башне комплекса «Око»). Меркурий был спроектирован американским архитектором Фрэнком Уильямсом, но он ушел из жизни, и достраивать пришлось голландцу Эрику ван Эгераату, который предложил сделать башню многофункциональной: офисы, квартиры, общественные пространства, рестораны и арт-галерея. По его мнению, это поможет вдохнуть жизнь в новое здание.
В «Меркурии» 75 этажей: первые 40 занимают офисы, на 40-м — площадка, на которой можно устраивать конференции, свадебные ужины и модные показы, начиная с 42-го идут частные апартаменты площадью от 90 квадратных метров. Между этажами курсируют 26 лифтов. Часть офисных территорий все еще не продана. В одном из таких пустующих пространств и показывают «АЙ ФАК». Кстати, героиня романа Виктора Пелевина живет где-то неподалеку: в тексте упоминается, что ее квартира находится в ЖК «ТЭЦELITE», переделанной под жилье бывшей теплоэлектростанции. Скорее всего, автор имел в виду ГЭС-2 на Болотной набережной, которая должна через пару лет превратиться в музей современного искусства.
Что такое iPhuck 10 и «АЙ ФАК. Трагедия»?
Сам спектакль — о дивном новом мире, которым правят секс, искусство и компьютерные технологии. iPhuck 10 — самый дорогой любовный гаджет на рынке, электронный дружок, которого можно взять даже в ночной клуб, для этого там есть экран во всю стену. Обычный секс в фантастическом мире, придуманном Виктором Пелевиным, не поощряется, потому что он опасен — вирус Зика-три гарантирует почти стопроцентную мутацию потомства. Дети в новом мире могут рождаться только через пробирку, где можно отсечь ненужные генетические последовательности.
Виртуальный секс — результат заговора. Как только стало ясно, что продажи смартфонов, планшетов, виртуальных шлемов и приставок начнут падать, фирмы Big Data вступили в сговор с целью создать рынок роботизированного секса. Их целью было маргинализировать, а еще лучше — криминализировать первейшую человеческую потребность, одновременно создав искусственный обходной путь, по которому пойдут миллиарды людей.
Краткий словарь-путеводитель по спектаклю
Баба с яйцами — девушка, которая подсадила себе тестостероновые диспенсеры, благодаря чему ее тело стало мускулистей и сильнее, но до волосатости и мужеподобия не дошло.
Гипс — искусство первой четверти XXI века, последних времен, когда люди занимались любовью телесно.
Е-тян — виртуальная любовница.
Жмур — дело с убийством, мечта полицейского романиста.
Полицейско-литературный робот — электронный алгоритм, выполняющий две параллельные функции — расследовать различные правонарушения и писать об этом полицейские романы. У него есть и человеческое имя — Порфирий Петрович, и есть служебный мундир жандарма далекого девятнадцатого века.
Свинюки — люди, которые продолжают заниматься традиционным сексом, отказываясь от виртуального.
Актерский состав
В главных ролях — актеры, которых московская публика видела во многих спектаклях Константина Богомолова. Полицейский алгоритм Порфирий Петрович в исполнении Игоря Миркурбанова не ласков и услужлив, как в пелевинском романе, а вальяжен и пренебрежителен, временами просто развязен, поэтому, видимо, в итоге и проиграл человеческому разуму, больше того, женскому.
Маруха Чо, опасная женщина, подчинившая себе Порфирия Петровича, чтобы пристроить его к написанию порно-сценариев для iPhuck-фильмов, та самая «баба с яйцами», у Дарьи Мороз почти нежна, хотя и холодновата.
Персонажи, которых играют артисты Мастерской Дмитрия Брусникина Даниил Газизуллин, Яна Енжаева, Алиса Кретова, Гладстон Махиб, Василий Михайлов и Игорь Титов, здесь часть того галлюциногенного мира, в котором обитает специалист по искусству гипсовой эпохи Мара Чо: то появляются на мониторах, то выходят из двери в стене, словно из ночного кошмара.
Художник по костюмам Лариса Ломакина отбирала брендовые вещи для постановки в ЦУМе. По словам Ломакиной, в столичном fashion department store ей было легко и сложно одновременно — ведь к ее услугам были лучшие модели Dolce & Gabbana, Saint Laurent, Brioni, Valentino, Givenchy, Balmain, Balenciaga, Gianvito Rossi и других марок. Располагая подобным гардеробом, было непросто оставить в образах необходимую недосказанность. Например, когда Дарья Мороз появляется в откровенном черном комбинезоне Alexandre Vauthier, в красных туфлях Aleksander Siradekian и с алой челкой, кажется, что не хватает лишь ярко-красных губ. Но именно они, по мнению художника, в этом случае превратят живого человека в манекен.
Чего ждать, купив билет?
В общем-то, того же, что и от других спектаклей Константина Богомолова — игры со смыслами и с текстом, которая есть во всех его постановках. Филолог по первому образованию (до ГИТИСа Богомолов закончил филфак МГУ), он разбирает текст так, что в нем начинает появляться что-то неожиданное для вас, прежде пропущенное, как это было с «Тремя сестрами» в МХТ. Иногда от толстого романа остается всего десяток слов, как произошло с «Волшебной горой» по Томасу Манну. Пелевинскому роману повезло чуть больше, хотя он сильно сокращен («АЙ ФАК» продолжается около двух часов), но те, у кого хватило терпения его прочесть, узнают и Порфирия Петровича, и Мару.
В игре участвует и сама башня «Меркурий»: спектакль одновременно идет в разных пространствах, одно обозначает реальный мир, второе — иллюзорный, и стена между ними условная, потому что ее легко можно обойти, например, в антракте.
Лариса Ломакина, постоянный сценограф Богомолова, всегда крайне скупа в выразительных средствах, но на этот раз она создала сверхминималистичное пространство: декораций нет совсем. Их очень удачно заменяют арт-объекты, привезенные на площадку из собраний Stella Art Foundation, российского фонда, поддерживающего современное искусство, и «Синергии». Особенно хорош белый носорог (не из гипса ли?) в красной светящейся клетке.
Это то самое «гипсовое искусство», вокруг которого крутится сюжет спектакля: в новую эпоху оно строит миллионы, его держат в сейфах и делают с него виртуальные копии. К началу пресс-показа ни носорога, ни картины, мимо которых публика идет к своим местам, не снабдили этикетками, без которых оценить арт-объекты довольно сложно. Невольно вспомнишь монолог, который произносит Мара, вводя в курс доверчивого полицейского-писателя: по Пелевину, современное искусство, как и виртуальный секс, является продуктом тайного сговора. Не участвуя в сговоре, оценить его нельзя. Можно лишь купить — картину, носорога, билет на спектакль. Кстати, на первую половину декабря билеты на «АЙ ФАК» уже распроданы.