#прохобби: идеи и скульптуры бизнесмена Василия Клюкина
После того как в 2010 году Клюкин оставил должность совладельца Совкомбанка и перебрался в Монако, у него появилось время на реализацию творческих задумок. Поначалу это были архитектурные проекты. Клюкин получил предложение от бизнесмена Александра Лебедева и спроектировал парк искусств LA Collection'Air в швейцарском Люцерне. После того как парк открылся этим летом, его автор понял, что не готов потратить еще пять лет на строительство очередного архитектурного объекта, и решил заняться скульптурой.
Этой осенью его выставку In Dante Veritas в Русском музее посетили более 200 тысяч человек.
—
Я не обращаю внимания на свой образ в СМИ. Меня абсолютно не смущают комментарии, что я — бывший банкир, который стал заниматься искусством. У меня были особые условия, ресурсы, чтобы проводить эксперименты. Я никогда этого не стыдился. Всегда найдутся критики, но найдутся и те, которые скажут: «Вау, круто!»
Я не авантюрист, я просто смелый. Готов как с телебашни прыгнуть, и билет в космос купить, и рискнуть своим имиджем. Для меня имидж не столь уж важен. Мой мир — это мой мир, и имидж не имеет к нему никакого отношения.
У меня нет предметов для гордости и хвастовства. Но то, что я сделал много, — это правда, просто я делаю это в первую очередь для себя.
Одержимый творчеством ничуть не лучше трудоголика. Когда я занимался бизнесом, я точно был трудоголиком. Работал 15–16 часов в день, включая выходные. Теперь во мне живет вдохновение. Я что-то задумал и могу заниматься этим до 20 часов в день. Я одержим целью.
Обычно я начинаю свой рабочий день в 12 часов дня и заканчиваю в 5–6 утра. По большому счету я не делаю перерывов. Считаю, это неправильно, потому что жизнь пролетает мимо тебя. Не успел оглянуться — неделя улетела.
У меня есть табличка, где выписаны идеи, которыми я бы хотел заниматься. Каждую неделю я провожу в голове внутренний конкурс, что я хочу добавить, а что вычеркнуть, потому что невозможно заниматься всем, чем хочется.
—
Обычно я не планирую далеко вперед. Пока ты не выполнил задачу А, ты не можешь приступить к задаче Б. Как в киносериале, тебе всегда хочется знать, что будет в следующей серии, и это подталкивает скорее закончить текущий этап.
Я потерпел в своей жизни сотни тысяч неудач, но попыток сделал гораздо больше. У меня и мыслей не было, что я должен как-то расстроиться по этому поводу или сломаться. Если у меня не получается добраться до реки, окей, я буду сразу пытаться добраться до океана. Я всегда верю, что у меня получится.
Успешный человек отличается от неуспешного желанием и упорством. Шансы выпадают всем, очень часто они лежат за тем поворотом, который ты не сделал.
Иногда я развожу слишком много суеты. Когда у тебя сжатые сроки, много людей должны сделать что-то одновременно, чтобы все вместе успели. Как «Миссия невыполнима». Иногда я скидываю лишние звонки, напоминания, что это нужно сделать к такому-то числу. Часто это холостая трата энергии.
Невозможно всегда находиться в гармонии со своим внутренним миром, но нужно к этому стремиться.
Я больше всего ценю порядочность и открытость. Я никогда бы не стал сотрудничать или дружить с жестокими людьми.
Очень многие решения совершенно не требуют финансов. О помощи можно примитивно попросить через Facebook. Для своей последней работы «Почему люди не летают» мне нужен был мусор со всех стран мира. Я сделал пост на Facebook и получил за три недели более 100 посылок из Японии, Америки, Австралии и т. д. На обратной стороне подиума я написал имя каждого, кто прислал хоть что-то.
Есть очень важный момент для начинающих — сотрудничество с другими людьми. Я сейчас делаю один проект с фотографом Эллен фон Унверт, хочу ее фотографии превратить в скульптуры. Она весьма дорогой фотограф, но мы работаем без денег. Эта та коллаборация, когда у каждого участника не хватает ресурсов: кто-то хорош в одном, кто-то в другом, и мы друг другу помогаем.
Я придумал вендинговый аппарат, с помощью которого можно ставить свою подпись на магниты. Два таких аппарата стоят на выставке в «Афимолле», два — на смотровой площадке «Panorama 360» в Москва-Cити. Сейчас я веду переговоры с FIFA, клубом «Реал Мадрид» и несколькими музеями. Сейчас мой бизнес — это конструирование.
Два года назад я начал заниматься скульптурами. Мне стали поступать предложения по воплощению моих архитектурных проектов, и я понял, что стройка — это не то, чем я бы хотел заниматься, потому что любой проект — это 4–5 лет.
Даже если это будет любимый мною Нью-Йорк или Гонконг, я понял, что не хотел бы мотаться туда раз в месяц. Это каторга, лишение себя свободы.
Но желание создавать форму у меня осталось. Поэтому по большому счету я просто все уменьшил во много раз и создаю теперь не 100-этажную, а 200-сантиметровую форму.
—
Я, можно сказать, патриот Москва-Сити. Я хотел сделать выставку In Dante Veritas именно там. Между выставками в Питере и Венеции у меня было окно. Мы собрали московскую выставку в кратчайшие сроки и завершили монтаж за полчаса до открытия.
Обычный человек производит в год 300 кг мусора. Поэтому изначально я выбрал тему загрязнения окружающей среды.
Современный апокалипсис — это не чума, война и смерть, это перенаселение, дезинформация, алчная добыча, загрязнение. А уже как следствие апокалипсиса мы попадем в рай или в ад, где увидим свои грехи.
Впервые идея соединить выставку с Данте пришла во время разговора с одним американским коллекционером. Мы обсуждали мои скульптуры, и он сказал, что я очень привязан к красоте, а она дает меньше мыслей, чем трагедия или драма. «У тебя очень ангельские вещи, им нужен противовес», — сказал он.
Тогда я решил сделать основной темой выставки грехи. Я не хотел брать семь смертных грехов, потому что в России очень трепетно относятся к религии, поэтому я выбрал пороки литературные.
Данте для меня — серьезный челлендж. Если не сравнивать с религиозной литературой, «Божественная комедия» — самая серьезная книга, созданная человеком.
—
Мои скульптуры — это смесь порока и наказания. Когда вы смотрите на скульптуру предателя, человека с распахнутыми объятиями, у которого грудь усеяна ножами, вы вспоминаете момент, когда вас предали, или свой собственный поступок, который могли растолковать как предательство.
В реальном мире ад Данте похож на метро или автобус в час пик. Я уверен, там все грехи едут в одном направлении.
Мое рабочее пространство — это айфон. Я делаю эскизы и коллажи, дальше я направляю их специалистам по 3D-моделям, и мы вместе собираем двухмерные рисунки в трехмерную модель. Обычно у скульпторов промежуточный результат — это форма, у меня это файл для станка.
Пластины для скульптуры нарезаются плазморезом — это обычный станок для резки металла, в который загружается файл. После этого остается только вставить пластины друг в друга в правильном порядке. Каждая скульптура включает от 10 до 40 листов.
У меня есть мастерская в Москве и Монако, где я дорабатываю картонные прототипы. По большому счету я могу делать это где угодно. Хоть в Starbucks на Пятой авеню.
Занятие скульптурой — это смысл жизни. Мне поступало много предложений из японских, американских, итальянских галерей, но сейчас не хватает на них времени. Мои скульптуры успешно продавались пока только на благотворительных аукционах.
Когда я думаю, что должен заняться этим как бизнесом, у меня сразу голова начинает болеть. Поэтому я веду переговоры с партнерами, которые заберут коммерческую часть бизнеса.
У меня нет мечты как таковой, у меня есть цели. Эта выставка поедет весной на Венецианскую биеннале, где соберутся лучшие художники и галеристы. Я бы хотел, чтобы она стала самой яркой выставкой сезона.