Маттиас Брешан, Longines — о сохранении традиций и умении рисковать

Да, основная проблема в том, что с момента моего назначения, я ни разу не выезжал из Швейцарии. Последняя командировка, в США, была в феврале, еще в качестве главы Rado. Сейчас я бы с удовольствием встречался лично с ретейлерами, клиентами, журналистами, но все встречи переведены в онлайн-формат. Впрочем, мне кажется, этот переход в цифровое пространство — то, чего ждут клиенты и пресса. Мы организуем вебинары, индивидуальные презентации, которые не лимитированы по времени, в отличие от плотного базельского расписания (единственный их недостаток — невозможность взять часы в руки). Еще один плюс: мы больше не должны представлять все новинки одномоментно, теперь запуски распределяем в течение года. Так что онлайн представляется мне значительно более продуктивным форматом.

Я наметил три основных направления: сохранять нашу лояльную клиентуру; развивать продукт и способы коммуникации для привлечения молодой аудитории; продолжать цифровую трансформацию, в том числе, электронную торговлю. Эпидемия подтолкнула ее во многие странах, в том числе, в России. Сегодня Longines занимает третью позицию в швейцарской часовой индустрии, и нам необходимо сохранять ее, одновременно развивая рынки: в Европе, России, большой потенциал есть в Америке.

Сразу скажу, что это не всегда связано с возрастом, но с самоощущением. В этом смысле «молодыми» я называю людей активных, любознательных, открытых миру, отчасти похожих по духу на первопроходцев вроде Амелии Эрхарт или Говарда Хьюза, которым мы посвятили коллекцию Spirit. Так вот таким людям важна правдоподобная история, а не просто бренд. И они понимают, что для Longines абсолютно логично и справедливо выпускать современные часы как оммаж историческим авиаторским моделям. Однако важен и дизайн: часы должны выглядеть актуально. Сильным трендом сегодня являются металлические браслеты, они представлены у нас в ассортименте. Кстати, в этом вопросе играет роль и климат: в жарких и влажных азиатских странах люди отказываются от кожаного браслета. Впрочем, мне рассказывали, что некоторые китайцы предпочитают кожаный браслет, чтобы продемонстрировать, что они работают в престижном офисе с кондиционером.

Почти ничего общего. (Улыбается.) До Rado я работал в марке Swatch и Hamilton — все они принадлежат SwatchGroup. Rado очень молодая кампания, существует с 1957 года, которая всегда была ориентирована на новые авангардные материалы, т.е. у них не было такой богатой истории с калибрами. Поэтому дизайн — неотъемлемая часть их ДНК. У Longines долгий путь в часовом деле, марке почти 190 лет. И, конечно, масштаб, объем выпуска и сеть ретейла несравнимы. На самом деле, это даже хорошо, что их трудно сравнивать. У каждой компании должно быть свое уникальное лицо.

Я осознал, как много открытий в области часовой механики принадлежит мануфактуре из Сент-Имье. Я знал, что в 1913-м Longines разработали первый наручный хронограф, но не знал, что в 1925-м здесь сделали первые часы GMT, что в 1929-м создали первый высокочастотный карманный хронограф, что в 1931-м — первые наручные часы с вращающимся безелем, а в 1935-м — первый flyback хронограф. И конечно, впечатляет, что с 1867 года все произведенные часы записаны и учтены в общем реестре.

Мы лидеры в своем ценовом сегменте $1–4 тыс. (выше стоит Omega, ниже — Tissot). И нам важно его сохранить, предлагая современные технологии и достойное обслуживание. У нас уникальная индустриальная база ETA, которая производит для нас эксклюзивные калибры. У марки отличный — и очень редкий — баланс между мужским и женским сегментом (насколько я знаю, в России женщины покупают Longines чуть чаще мужчин). Плюс замечательная команда, в которой люди не боятся рисковать. Без этого в будущем нет успеха, иначе вы убиваете бренд.

Не риск, но прекрасная возможность. Карьера Вальтера в Longines — это абсолютная история успеха. И я хочу продолжить этот успех. Да, это большой вызов.

Очень простой: никогда не терять уважения к бренду и помнить, что в его долгой истории мы занимаем очень скромное место.