«Белгравия»: отрывок из исторического романа №1 на Amazon

Читать в полной версии

Писатель, актер, режиссер и аристократ. Все это о Джулиане Феллоузе — авторе сценария нашумевшего «Аббатства Даунтон», попавшего в книгу рекордов Гиннесса как «самый обсуждаемый критиками телесериал». Новая сага о жизни британского высшего общества от Феллоуза — роман «Белгравия». События книги начинаются 15 июня 1815 года, накануне битвы при Ватерлоо. А дальше Феллоуз проводит читателей за закрытые двери именитых домов викторианского Лондона, где бушуют страсти, плетутся интриги, таятся секреты и творятся бесчинства.

«Белгравия» — образец викторианской художественной литературы, а каждая глава романа — самостоятельная история с неожиданным финалом. Джулиан Феллоуз использует прием, который часто применяют в сериалах и к которому прибегали романисты XIX века, публиковавшие свои произведения по главам в журналах.

«Белгравия» уже заняла первую строчку среди новинок исторических романов на Amazon. На полках российских книжных магазинов книга появится в начале июля. А пока «РБК Стиль» публикует отрывок из нее.

 

 

Отрывок из книги:

Герцог Веллингтон прибыл только к полуночи, но ничуть не был этим смущен. К невероятному восторгу Джеймса Тренчарда, герцог оглядел бальный зал и, завидев Джеймса, подошел к нему:

— Что привело сюда Волшебника?

— Нас пригласила ее светлость.

— Вот как, неужели? Рад за вас. Вечер приятный?

— О да, ваша светлость! — кивнул Джеймс.

— Но много говорят о наступлении Бонапарта.

— Да? Как неожиданно. Верно ли я понимаю, что эта очаровательная леди — миссис Тренчард?

Он выглядел поразительно невозмутимым. Даже у Анны не хватило духу обратиться к нему «герцог».

— Спокойствие вашей светлости внушает уверенность в себе.

— Так и должно быть, — усмехнулся Веллингтон и обратился к стоявшему рядом офицеру:

— Понсонби, вы знакомы с Волшебником?

— Конечно, герцог! Я немало времени провожу перед кабинетом мистера Тренчарда, ожидая очереди замолвить словечко за своих людей, — ответил тот, однако улыбнулся.

— Миссис Тренчард, позвольте представить вам сэра Уильяма Понсонби. Понсонби, это супруга Волшебника.

Офицер слегка поклонился: — Надеюсь, к вам он проявляет большее снисхождение, чем ко мне.

Анна тоже улыбнулась, но ответить не успела: к ним подошла Джорджиана, дочь Ричмондов. — Зал гудит от слухов!

— Еще бы! — понимающе кивнул Веллингтон.

— Но они верны?

Она была миловидной девушкой, эта Джорджиана Леннокс, с чистым, открытым личиком, и тревога у нее в голосе звучала неподдельная, напоминая о нависшей над всеми угрозе.

Герцог глянул в ее глаза, смотревшие на него снизу вверх, и впервые за все это время помрачнел.

— Боюсь, что верны, леди Джорджиана. Похоже, завтра выступаем.

— Это ужасно!

Она обернулась и посмотрела на пары, кружащиеся в танце. Большинство кавалеров, весело смеющихся и болтающих со своими дамами, были в парадных мундирах. Многие ли из этих молодых людей уцелеют в грядущей битве?

— Какое бремя вы должны нести! — Анна Тренчард тоже посмотрела на танцующих мужчин и вздохнула. — Кто-то из этих юношей погибнет в ближайшие дни, и если мы хотим выиграть войну, то даже вы не в состоянии предотвратить их гибель. Не завидую вам.

Веллингтон несколько удивился, услышав такие слова от жены своего интенданта, женщины, о существовании которой он до этого вечера едва ли знал. Не все понимали, что война — это не только блеск и слава.

— Спасибо, что так думаете, мадам. В это мгновение их разговор внезапно был прерван оглушительным ревом пары десятков волынок, и танцоры расступились, чтобы пропустить солдат Гордонского шотландского полка. Это был coup de théâtre* хозяйки, сюрприз, помочь устроить который она уговорила старшего офицера. Поскольку полк «горцев» был основан двадцать лет назад ее покойным отцом (герцогиня, если помните, была урожденная Гордон), командир не смог отказать и охотно исполнил ее просьбу. По крайней мере, внешне все выглядело именно так. История умалчивает о том, что он на самом деле подумал, когда накануне войны, от исхода которой зависела судьба Европы, его вынудили одолжить своих солдат, дабы сделать тех «гвоздем программы» на светском балу. Так или иначе, выступление сие бальзамом пролилось на сердца всех присутствующих шотландцев и позабавило их английских соседей; лишь иностранцы откровенно недоумевали. Анна Тренчард заметила, как принц Оранский вопросительно посмотрел на своего адъютанта, морщась от производимого волынками шума. Но тут мужчины пустились танцевать рил, и вскоре страсть и мощь их танца победили сомнения, распаляя публику все больше и больше, пока наконец даже озадаченные поначалу германские князья не принялись поддерживать танцоров одобрительными криками и хлопками.

* Театральный жест (фр.)

Анна повернулась к мужу:

— Тяжело думать, что не пройдет и месяца, как они пойдут в атаку на врага.

— Месяца? — горько рассмеялся Джеймс. — Скорее уж, недели.

Не успел он договорить, как дверь распахнулась и в зал, даже не остановившись, чтобы счистить грязь с сапог, ворвался молодой офицер. Оглядев комнату, он нашел командующего, принца Оранского. Офицер поклонился и достал конверт, чем немедля привлек всеобщее внимание. Принц кивнул, подошел к Веллингтону и вручил ему послание. Но герцог сунул конверт в карман жилета, не читая, а мажордом тем временем объявил, что ужин подан.

Анна, невзирая на дурные предчувствия, улыбнулась: — Как не восхититься самообладанием Веллингтона! Вдруг там смертный приговор для его армии, а он готов положиться на судьбу, лишь бы не выказать малейших признаков тревоги.

— Да, Веллингтона так просто не смутишь, это точно, — кивнул Джеймс.

Но вдруг заметил, что на лбу жены залегли глубокие складки. В толпе, направлявшейся в обеденный зал, шла София, по-прежнему вместе с виконтом Белласисом.

— Скажи ей, чтобы ужинала с нами или хотя бы с кем-нибудь другим, — проговорила Анна, стараясь не выдать своего раздражения.

— Сама скажи, — покачал головой Джеймс. — Я не буду.

Анна кивнула и подошла к молодой паре:

— Нельзя позволять Софии, чтобы она целиком завладела вами, лорд Белласис. У вас здесь столько друзей, которые были бы рады возможности узнать, что у вас нового.

— Не волнуйтесь, миссис Тренчард, — улыбнулся молодой человек. — Я там, где мне хочется быть.

— Это замечательно, милорд, — чуть тверже сказала Анна, похлопывая сложенным веером по ладони. — Однако Софии нужно беречь свое доброе имя, а щедрость, с которой вы оказываете ей знаки внимания, может поставить его под угрозу.

Было бы смешно надеяться, что София промолчит.

— Мама, не беспокойся. Жаль, что ты не признаешь за мной ни капли благоразумия.

— Жаль, что я не могу его за тобой признать.

Анна начала сердиться на свою неразумную и не в меру честолюбивую дочь, потерявшую голову от любви. Но, почувствовав, что на них смотрят несколько пар, умолкла, дабы никто не видел, как она спорит с собственным ребенком. Вопреки пожеланиям мужа Анна выбрала тихий столик у стены, где они сели с какими-то офицерами и их женами, разглядывавшими пышное общество в центре обеденного зала. Веллингтона посадили между леди Джорджианой Леннокс и восхитительным созданием в темно-синем, расшитом серебряной нитью вечернем платье с глубоким вырезом. Разумеется, бриллианты у этой дамы были просто роскошные. Она сдержанно засмеялась, демонстрируя ряд ослепительно-белых зубов, а потом покосилась на герцога, полуприкрыв глаза темными ресницами. Что касается леди Джорджианы, то она явно находила это соревнование утомительным.

— Кто эта женщина, справа от герцога? — спросила Анна у мужа.

— Леди Фрэнсис Уэддерберн-Уэбстер.

— А-а, ну конечно! Она пришла сразу после нас. Кажется, она уверена, что Веллингтон проявит к ней интерес.

— У леди Фрэнсис есть для этого все основания, — чуть заметно подмигнул жене Джеймс, и Анна взглянула на красавицу с удвоенным любопытством.

Не в первый раз уже она замечала, что в преддверии войны, когда смерть совсем близко, даже невозможное становится возможным. Многие пары в этом зале рисковали репутацией и грядущим счастьем, лишь бы урвать от жизни хоть немного радостей, пока призыв к оружию не призовет их разлучиться. У дверей послышалось какое-то движение. Гонец, которого они уже видели, вернулся, все в тех же грязных сапогах для верховой езды, и опять направился к принцу Оранскому. Они перебросились парой слов, после чего принц встал, подошел к Веллингтону и, наклонившись, что-то прошептал ему на ухо. Теперь уже на них было обращено внимание всех присутствующих, и разговоры начали затихать. Веллингтон встал, коротко переговорил с герцогом Ричмондом, и они двинулись было к дверям, но тут главнокомандующий вдруг остановился и огляделся. К изумлению Тренчардов, он подошел к их столику, вызвав этим воодушевление всех, кто там сидел.

— Вы, Волшебник, можете пройти с нами? В ту же секунду Джеймс вскочил на ноги, забыв про ужин. Оба герцога были высокими, и рядом с ними маленький упитанный интендант выглядел шутом между двумя королями. Кем он, собственно, и был, как невольно подумалось Анне. Ее сосед по столу не мог скрыть восхищения:

— Мадам, ваш супруг явно пользуется доверием герцога!

— Это только с виду.

Но на самом деле она в кои-то веки почувствовала гордость за мужа, и это было приятно.

Когда они открыли дверь гардеробной, испуганный слуга, которого потревожили во время такого важного действа, как раскладывание ночной сорочки, поднял глаза и увидел прямо перед собой верховного главнокомандующего.

— Разрешите нам ненадолго воспользоваться этой комнатой, — попросил Веллингтон, и слуга, чуть не задохнувшись от усердия, поспешно кинулся прочь.

— У вас есть приличная карта местности?

Ричмонд пробормотал что-то утвердительное и, достав с полки фолиант, раскрыл его на странице, где были изображены Брюссель и его окрестности. Веллингтон дал волю гневу, который только что так успешно скрывал в обеденном зале.

— Черт возьми, Наполеон провел меня! Принц Оранский получил второе сообщение, на этот раз от барона Ребека. Бонапарт двинулся по дороге от Шарлеруа к Брюсселю и подбирается к нам. — Он склонился над картой. — Я отдал армии приказ сосредоточить силы у Катр-Бра, но там мы не сможем остановить его.

— Можно попробовать. До рассвета еще несколько часов, — возразил Ричмонд, который верил в это так же мало, как и его собеседник.

— Если не остановлю Наполеона у Катр-Бра, мне придется сражаться с ним вот здесь.

Джеймс вытянул шею, разглядывая карту. Палец герцога остановился у маленькой деревушки под названием Ватерлоо. Происходящее казалось Тренчарду нереальным: еще минуту назад он незаметно сидел в углу и ужинал, а сейчас стоит в этой комнате вместе с двумя герцогами, причем один из них верховный главнокомандующий, внезапно попав в эпицентр событий, которым суждено переменить жизнь множества людей.

И тут Веллингтон, впервые с того момента, как они пришли сюда, удостоил Джеймса вниманием:

— Волшебник, мне потребуется ваша помощь. Вы меня поняли? Сначала мы двинемся в Катр-Бра, а потом, вероятнее всего, в... — он сверился с картой, — Ватерлоо. Неподходящее название для бессмертия.

— Если кто и сделает его бессмертным, то это вы, ваша светлость!