А это оттепель: как отдыхали «физики» и «лирики»

Читать в полной версии

«Физики» и «лирики», мечтатели и энтузиасты, представители научно-технической и гуманитарной интеллигенции. Как только не называли молодое поколение шестидесятников, которое в период «оттепели» оказалось на авансцене культурной и научной жизни тех лет. В сравнении с опытом предыдущего поколения их досуг стал более свободным и интеллектуальным. А массовые гуляния уступили место концертам джаз-бэндов и поэтическим чтениям. «Это было веселое, счастливое время. Все мы появились на свет почти одновременно. Это был 1959 год, плюс-минус несколько месяцев, мы все вдруг оказались знакомы, и сразу — близки. Хотя были в огромной степени людьми провинциальными. И, не скрою, нас очень сближали места отдыха», — вспоминал в своих мемуарах драматург Юлиус Элдис. Какие места отдыха выбирали шестидесятники, разобрался «РБК Стиль».

   

Кафе

Говоря об эпохе оттепели, невозможно обойти стороной общепит шестидесятых. Кафе и рестораны были одной из наиболее заметных частей городской культуры тех лет. Ресторан «Одуванчик» стал «героем» рязановской комедии «Дайте жалобную книгу». Писатель Петр Вайль вспоминал, что стиль эпохи «требовал легкости, подвижности, открытости», и отмечал, что «даже кафе стали на манер аквариумов — со стеклянными стенами всем на обозрение». А художник Борис Мессерер называл точкой притяжения столичной богемы кафе «Националь». «Обаяние пейзажа, открывавшегося из окна кафе, затмевало все недостатки заведения, включая высокие цены», — рассказывал он.

Писатель Владимир Войнович признавался, что сердобольные официантки порой давали еду в долг и даже бесплатно кормили литераторов — завсегдатаев «Националя». Переводчик Виктор Голышев вспоминал о «Якоре» на углу Большой Грузинской и Горького и «Арарате» с его рыбой и бифштексами. Эпоха влияла даже на меню заведений. Как отмечал Петр Вайль, «в ресторане подавалась вырезка в соусе "Модерн" и телячья паровая котлета "Радость". Если даже котлета участвовала в борьбе за новое, то ясно, что веселым настроем, боевым огоньком, звонким смехом откликнулись литература, музыка, театр, кино».

   

Поэтические чтения

В годы оттепели полные стадионы, подобно рок-звездам, собирали поэты. Они выходили на сцену «Лужников» и представляли друг друга. Хотя это было и не обязательно — зрители уже знали своих «героев» в лицо, среди которых были Евгений Евтушенко, Роберт Рождественский, Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина. «Я помню, как зимние стадионы были набиты битком зрителями, которые хотели послушать поэзию, и даже нужна была конная милиция, чтобы сдержать этих людей. Сегодня конная милиция может понадобиться, скорее, чтобы загонять людей на поэтические вечера», — вспоминал Владимир Познер.

После открытия памятника Маяковскому в 1958-м поэты и любители поэзии стали активно встречаться на площади у его подножия. Здесь читали стихи, обменивались книгами и обсуждали происходящее в стране и мире. Большую аудиторию привлекали и поэтические вечера в Политехническом музее.

   

Джаз

Хрущевская оттепель реанимировала джаз в СССР, который в сталинские времена считался сродни западной буржуазной пропаганде. Первый советский джаз-клуб — «​Д-58» — появился в Ленинграде в 1958-м, после прошедшего в Москве годом ранее Международного фестиваля молодежи и студентов. На него тогда был приглашен биг-бэнд Мишеля Леграна. В 1962 году на концерте Бенни Гудмана в Москве присутствовал лично Никита Хрущев. Американец тогда дал в СССР в общей сложности 32 выступления. Зрители встречали оркестр Гудмана овациями, а сам музыкант отмечал, что «у русских все в порядке с чувством свинга».

«В начале 1960-х у спекулянтов пластинки стоили от 25 до 40 рублей, почти как моя большая стипендия. Попасть на джазовые выступления случайно было почти невозможно, мы следили за этими островками свободы, стояли в очередях за билетами», — вспоминал переводчик и популяризатор джаза Михаил Сапожников.

   

Театр

Не менее сложно, чем на джазовые концерты и поэтические вечера, было попасть на спектакли столичных «Современника» и появившейся спустя восемь лет после него «Таганки», а также ленинградского БДТ. «Современник», давший первый спектакль в 1956 году, не был учрежден «сверху»: он вырос «снизу» — силами группы молодых актеров под руководством Олега Ефремова. 15 апреля выпускники школы-студии МХАТ сыграли спектакль по пьесе Розова «Вечно живые». Зрители были настолько потрясены постановкой, что не хотели уходить — и всю ночь, пока не открылось метро, говорили с актерами. А через год снятый Михаилом Калатозовым по этой пьесе фильм «Летят журавли» получил «Золотую пальмовую ветвь»Каннского кинофестиваля.

Знаменитая «Таганка» открылась в 1964-м — на излете «оттепели». Это был год, когда еще печатали Солженицына и в «Манеже» прошла выставка Эрнста Неизвестного. Любимов поставил на «Таганке» «Доброго человека из Сезуана» по Брехту. На премьере студенческого спектакля в небольшом зале на Старом Арбате собрались Эренбург и Симонов, Евтушенко и Вознесенский, Ахмадулина и Окуджава, Плисецкая и Щедрин. Либеральные круги советской интеллигенции рассчитывали на Любимова и видели в нем человека, способного к «прорыву».

   

Dior в Москве

В 1959 году в СССР прошел первый показ мод из капиталистической страны. Свою летнюю коллекцию в зале «Труд» дома культуры «Крылья Советов» представил дом Christian Dior. Переговоры, предшествовавшие «гастролям» моделей под руководством Ива Сен-Лорана, длились три месяца. И в итоге советская сторона разрешила французам привезти фотографа, парикмахера и «даже священника, если потребуется».

Самолет Air France приземлился в Москве 10 июня 1959 года. Багаж летел отдельно — 120 комплектов одежды с украшениями, зонтиками, перчатками, шляпками и обувью были застрахованы на 10 млн. франков. Всего за пять дней прошли 14 показов и съемка для журнала Life,которую устроили в ГУМе. Dior продемонстрировал советским людям другой мир, а на французских моделей, вышедших на московские улицы в элегантных платьях, шляпках и перчатках, прохожие оглядывались и порой смотрели, как на инопланетянок.