Правила «Оскара»: Антон Долин о том, как делают выбор киноакадемики
Как кино делит зрителей на два лагеря и почему оскаровские прогнозы не всегда сбываютсяПочему ваш любимый фильм не получит «Оскар»
Основные претензии к жюри всех кинопремий связаны с очень простым явлением, к сожалению, неизлечимым. Явление это — разница критериев. У зрителей разные представления о том, что такое «лучше». Когда они ругают «Оскар» и говорят, что «дали этому, а надо тому, ведь он лучше…», они не понимают, что это «лучше» совершенно не совпадает с тем «лучше», которое есть у американских киноакадемиков, не говоря о том, что у них это «лучше» среднестатистическое. То есть многие голосуют не так, как в результате ложатся карты премии. Ложатся они так, как голосует большинство. А у большинства всегда есть коллективное бессознательное или коллективное сознание, которое может быть продиктовано абсолютно другими критериями, чем те, которыми руководствуются, например, наблюдающие за этим всем диванные комментаторы из России. Кто выбирает лучших?
Американские академики — это профессионалы кинематографического дела. Это режиссеры, продюсеры, операторы, артисты. Все они попали в оскаровский пул, то есть получили в свое время «Оскар» и академиками премии стали автоматически. Они живут по всему миру, это не только американцы. Хотя, конечно, премия «Оскар» — это премия Американской академии кинематографических искусств и наук, она изначально американская и для американского кино. Это глупо отрицать. Так что не американский фильм среди лауреатов премии — редкость и исключение из правил. А вот среди голосующих часто есть и не американцы. Почему фильм «Эми» «выстрелил»?
Что такое документальное кино? Как правило, это попытка запечатлеть реальную жизнь такой, какая она есть. И фильм «Эми» — это чудо оживления, по сути дела, через музыку и через видео. Там есть, конечно, и концерты, и студийные записи, и любительские фрагменты из ее детства. Это и есть живая Эми Уайнхаус. И это особенно ценно в случае с человеком, который умер не так давно. Речь не о смерти Джимми Хендрикса или Дженис Джоплин, хотя и о них тоже делали документальные фильмы. Дело в том, что Эми Уайнхаус — наша современница. Она была бы живой, здоровой и молодой сейчас, если бы не ее трагическая гибель. И оживить ее для фильма — это очень серьезная задача, которую академики и оценили, отдав фильму «Эми» «Оскар» в прошлом году.
Отцу Эми Уайнхаус фильм очень не понравился. Тем не менее на прямой вопрос: «Посоветуете вы его смотреть или нет?», — он сказал: «Я сам с собой борюсь. В фильме говорится много ерунды, потому его хочется отсоветовать. Но моя дочь там такая живая, настоящая, что все-таки я советую вам посмотреть». Сценарий не играет роли
В документальном кино сценарий не играет большой роли. Есть выдающиеся документальные фильмы с замечательными сценариями, есть выдающиеся документальные фильмы с банальными сценариями и есть выдающиеся документальные фильмы, которые сделаны как бы вообще без сценария.
Кстати говоря, «Море в огне» Джанфранко Рози (номинант на «Оскар» 2017 года) — это фильм, в котором есть сценарий. Но сюжет фильма, нарратив, сложен в процессе монтажа. Вы найдете нарратив разве что в отдельных планах и том, как эти кадры друг с другом связаны.
Хорошо, если фильм делит зрителей на два лагеря
И «Море в огне», и «Citizenfour: Правда Сноудена» — это картины, которые говорят о том, что сегодня не только волнует всех, но и разделяет всех. Ведь беженцы (проблема, которой посвящен фильм «Море в огне») — это явление, которое весь мир делит на две части. Одни сочувствуют, уверены, что развернулась гуманитарная катастрофа и беженцам немедленно надо помогать. Вторая часть зрителей в панике из-за нашествия мигрантов, которые кажутся нелегалами, чужаками, от которых надо моментально закрыться стеной. И конечно, именно этот страх мигрантов привел к избранию Дональда Трампа в США. Думаю, это очевидно.
Если говорить о «Citizenfour: Правда Сноудена», здесь то же самое. С одной стороны, все страшно боятся террора и понимают, что с ним надо бороться. И тогда усиление работы спецслужб — необходимое благо. С другой стороны, есть люди, в которых происходящее будит паранойю. Они считают, что нарушается их право на личную жизнь, и, очевидно, считают справедливо. Поэтому фигура Сноудена стала настолько важной, и фильм «Citizenfour: Правда Сноудена» получил резонанс.
На мой взгляд, спор о том, герой Сноуден или злодей, — пустой. Потому что ответ на этот вопрос кроется не в реальной судьбе Сноудена и не в его поступке. Ответ на этот вопрос — в вашем отношении к самой ситуации слежки, к ее необходимости. С какой стороны баррикад вы? Исходя из этого Сноуден будет для вас героем или врагом. И Лора Пойтрас, которая, казалось бы, как человек, близко общавшийся со Сноуденом, могла бы быть очень пристрастной, сделала «Citizenfour» совершенно нейтральной картиной. И потому вы можете быть в восторге от Сноудена или в ужасе от него, но фильм все равно остается интересным.
Из каких историй получаются захватывающие фильмы?
Любому кино, и документальному, и игровому, и анимационному, необходима история, не похожая ни на что. Хорошая история — та, где герой, которого вы не видели раньше, делает что-то совершенно необычное. И, конечно, документальное кино всегда поражает зрителя, если в нем происходит что-то более странное, чем вымысел. А мы смотрим на это и не можем поверить, что это правда. Например, в шорт-листе «Оскара» этого года — фильм «Анимированная жизнь». Если кто-нибудь показал бы вам игровой фильм про мальчика-аутиста, который не разговаривал, а потом стал обычным человеком, абсолютно вписанным в социум благодаря тому, что смотрел мультфильмы Disney, мы бы точно сказали, что Disney за это заплатил, чтобы всех растрогать. Но тут Рон Саскинд, режиссер «Анимированной жизни», показывает нам реальную историю, и мы понимаем, что это действительно случилось. И в эту секунду все эти возражения и сомнения отсекаются. Мы, как дети, смотрим и удивляемся: «Что, правда, такое случилось? Действительно, на самом деле?».
То же самое с фильмом «Человек на проволоке». Помните? Как у обычных зевак, у нас открывается рот от удивления. Мы думаем: «Что происходит вообще? Что это? Кто это? Почему он это делает?». Это загадка всегда интригует. Она всегда необходима. Для кинематографа уж точно. Вообще для любого искусства нужна загадка. А разгадка необязательна. Разгадка может рождаться в интерактивном диалоге зрителя с экраном.
Почему прогнозы по премиям не сбываются? Я очень не люблю давать прогнозы по премиям, потому что всегда оказываешься в дураках. Я знаю, что «Море в огне» Джанфранко Рози — это фильм с одной стороны совершенно выдающийся, а с другой уже очень много всего заслуживший, ставший первым документальным фильмом, победившим на Берлинском фестивале. И «Оскар», конечно, это было бы хорошо и справедливо (лучшим документальным фильмом стал «О. Джей: Сделано в Америке» — прим. ред.). Но нужен был он ему или нет, я не уверен. Конечно, лишней статуэтка не стала бы, но именно ли этому фильму она так необходима? А вот «Анимированная жизнь» — это очень американская история. И Disney — это американская ценность. Мы любим на это смотреть презрительно, не понимая, насколько важной частью Disney и анимация стали для американского сознания. Фильм «Анимированная жизнь» очень здорово это показывает. Документальному кино всегда не хватает зрителей, а «Оскар» — это очень сильный и серьезный повод для того, чтобы фильм получил новую жизнь, попал на экраны, малые и большие, и был увиден. C 27 февраля смотрите на 24_DОС в спецпроекте «Оскар-2017» документальные фильмы, ставшие номинантами и лауреатами премии «Оскар» разных лет. В том числе две ленты, претендовавшие на премию 2017 года.