Страх, смех, эйфория: что чувствует пассажир спортивного самолета
Полетать на спортивном самолете, да еще и попасть в мертвую петлю – приключение, которое запомнится минимум на ближайшие несколько лет. Поэтому когда часовой бренд Hamilton предложил нам эту авантюру, мы согласились. Как выяснилось, мертвая петля – не самое страшное. Точнее – как выяснила наш редактор Алиса Курманаева.
Лезть в мертвую петлю отправляемся на Лазурный Берег. Старт – в международном аэропорту Сен-Тропе. Здесь разминаются летчики, выступающие на авиашоу Free Flight World Masters, партнером которого является бренд Hamilton.
«В принципе, мы можем уже идти», – выманивает меня из здания летчик Франсуа Ралле. То, что за штурвалом двухместного спортивного Extra 330 LX со мной будет сидеть именно он, пилот ВВС Франции и победитель прошлогоднего чемпионата мира по высшему пилотажу в одной из категорий, несколько успокаивает.
Тем не менее чем ближе я подхожу к жизнерадостно-оранжевому самолету с логотипом Hamilton, тем тяжелее становятся мои ноги. «Съемку на телефон лучше не делать – если он вывалится у вас из рук, то будет болтаться по всей кабине», – наставляет Франсуа, одновременно натягивая на меня парашют. После чего объясняет, что делать, если вдруг самолет не выйдет из штопора: «Во-первых, не паникуйте. Быстро отстегивайтесь. Во-вторых, после того как я вас катапультирую и вы вылетите из кабины, дергайте за кольцо». «А вы сами когда-нибудь катапультировались?» – интересуюсь я. «Нет», – с улыбкой отвечает Франсуа, укрепляя во мне надежду, что все закончится хорошо. Надеваем шлемы, проверяем связь. Все в порядке. Поехали, как сказал бы Юрий Гагарин.
Взлетаем, набираем нужную высоту, под нами зеленеют горы и синеет море. «Сейчас мы с вами будем делать мертвую петлю. Запрокиньте голову, и вы увидите землю», – говорит пилот. И приступает к маневру. С восторженными криками успеваю заметить, как мы переворачиваемся и земля оказывается на месте неба. Франсуа тем временем выравнивает самолет и совершает следующий маневр, «хаммерхэд». Мы поднимаемся вертикально вверх, и в этот момент меня действительно охватывает ужас. Я слышу, как натужно начинает реветь мотор – словно в машине на низкой передаче вдавливают в пол педаль газа. И осознаю, что это не аттракцион. Самолет в воздухе, он ничем и ни к чему не прикреплен, и все, что удерживает его в этой точке пространства – мощность двигателя и мастерство летчика. Который, кстати, уже направляет самолет носом вниз. Земля с ее горами и лесами несется навстречу моему лицу с какой-то невероятной скоростью, и я уже близка к обмороку.
«Хотите сами порулить?» – предлагает Франсуа, и его голос приводит меня в себя. Наш Extra 330 LX снова спокойно парит в воздухе. Но «порулить» я отказываюсь. Страшно даже подумать, какое прозвище могут дать женщине за штурвалом самолета. «Сейчас мы с вами сделаем «бочку»!» – доносится из динамика голос пилота, и на несколько секунд земля оказывается сбоку от меня. Потом снова снизу. Потом опять сбоку. Внезапно у меня начинается эйфория – синее небо, синее море где-то далеко внизу, и мы, беззаботно кувыркающиеся в этой бесконечной синеве на маленьком оранжевом самолетике. И когда Франсуа предлагает сделать последнюю фигуру, «иммельман», я кричу: «Да!» И потом кричу уже от ужаса – мы летим над морем вниз головой, и я боюсь вывалиться из кабины.
После посадки (она оказывается мягкой) мы сидим с Франсуа в здании аэропорта. Я завтракаю и выпытываю у пилота, как избавиться от аэрофобии. «Надо просто попробовать преодолеть себя и полететь на самолете», – спокойно говорит он. И я про себя соглашаюсь: победи собственные страхи – и победишь весь мир. У меня, к счастью, аэрофобии никогда не было, но я всегда боялась турбулентности. После полета с фигурами высшего пилотажа мне уже и это не страшно. Осталось победить мир.
Алиса Курманаева