Трудности перевода
Официально департамент на юго-западе Франции называется Атлантические Пиренеи. Но никто, кроме чиновников, его так не называет. Северная или французская Страна Басков — очень интересный регион Франции. На севере — Гасконь, родина Д’Артаньяна, на юге — испанская часть региона.
Самый знаменитый курорт здесь — Биарриц. Заезжих туристов немного, и вся индустрия отдыха ориентирована на своих. Особенно это заметно в небольших городках по соседству. Персонал в магазинах, кафе, ресторанах и даже отелях практически не говорит по-английски. Однако никакого парижского снобизма — наоборот, здесь господствуют южная открытость и дружелюбие. Аборигены будут улыбаться и энергично жестикулировать, искренне желая помочь. Впрочем, здесь в ходу еще один язык, правда, не для туристов, а для своих.
На пляжи Биаррица приезжают в основном французы. Это элитный курорт, но больше для своих
Современный испанский язык правильнее называть кастильским. Его ближайший родственник — каталонский. Они похожи друг на друга, как русский и украинский. Понять друг друга можно, было бы желание. Но язык басков, он же эускара, не только не входит в романскую группу, но даже не относится к индоевропейским языкам, куда попадают и романские, и славянские. Поэтому испанский или французский гораздо ближе к русскому, чем к языку басков. Особенную загадочность придает наличие в эускара таких же слов, какие имеются в старогрузинском.
Жгучая брюнетка Мария Каранка — настоящий баск. Она работает в туризме много лет, говорит на четырех языках, два из которых — баскский и французский — считает родными. Спрашиваю Марию, почему язык басков не исчез. Гэльский, например, считается государственным языком Ирландии, но реально на нем никто не говорит. А у басков даже нет своего государства, а язык есть. «Потому что баски на нем говорят!» — улыбается Мария.
Бильба́о — административный центр провинции Бискайя
И под венец Луи пошел совсем с другой…
Всего в четверти часа езды к югу от аэропорта с пышным названием Бьяррис-Англе-Бейон расположен городок с не менее пафосным названием Сен-Жан-де-Люз. На въезде путешественника встречает здание с приметной вывеской «Аптека Людовика XIV». Название вызывает смех: почему-то вспоминается фильм «Анжелика и король». Под опрос попадает жизнерадостный водитель Жан-Люк:
— Здесь продают афродизиаки?
— Не только афродизиаки! Это большая аптека. Здесь можно купить любые лекарства. Остановить машину? — Жан-Люк широко улыбается и готов в любой момент нажать на тормоза.
— Нет, спасибо. Но почему аптека называется «Людовик XIV»?
— Король-солнце прожил долгую жизнь. У него были разные болезни!
Следующая вывеска гласила: «Букинистический магазин Людовика XIV». Кажется, король Франции не только лечился, но и любил читать. Чуть дальше с рекламного плаката он же приглашал на какой-то праздник.
Причина любви горожан к королю проста. В 1660 году в Сен-Жан-де-Люзе состоялась свадьба молодого Луи и испанской инфанты Марии Терезии. Солнцу французской монархии шел 22-й год, невеста была ровесницей. Венчание проходило в кафедральном соборе Иоанна Крестителя. Эта готическая церковь, чей зал богато украшен свисающими со сводов моделями старинных кораблей, остается главной достопримечательностью города. А имена Людовика и Марии Терезии превратились в его главные туристические символы.
Никакой любви между Луи и Марией Терезией не наблюдалось — классический брак по расчету. Только закончилась затяжная франко-испанская война, длившаяся 24 года. Зыбкий мир между обескровленными соседями необходимо было укрепить, поэтому хитроумный кардинал Мазарини, первый министр Франции и реальный правитель страны, задумал женить молодого короля на испанской инфанте, то есть принцессе. Веселая песенка «Все могут короли» была написана как раз про их свадьбу. В общем, если б видел кто портрет принцессы той, не стал бы он завидовать Луи.
Сен-Жан-де-Люз
Впрочем, завидовать некрасивой инфанте, ставшей королевой Франции, тоже не приходится. Через год после свадьбы старый интриган Мазарини умер, и Людовик перестал даже делать вид, что интересуется супругой. Муж и жена встречались изредка, исключительно ради выполнения задачи государственной важности — производства наследников трона и наследниц на выданье. Но из шести детей, рожденных Марией Терезией, пятеро умерли в младенчестве. Выжил только первенец, названный в честь отца Людовиком.
Мария Каранка сидит на деревянной лавке второго этажа собора Иоанна Крестителя и тихим глубоким голосом рассказывает о трудностях женской доли королевы Франции.
— Мария Терезия любила эту церковь и этот город, потому что единственный выживший сын был зачат здесь, на земле басков. По легенде, королева дарила церкви модели кораблей. В знак благодарности за сына. Баски считают это королевским благословением. Правда, нынешние кораблики не имеют отношения к Марии Терезии. Это от гильдии корабельщиков.
— Но легенда важнее правды?
— Конечно, важнее.
Крест национальной безопасности
Городок Сен-Жан-де-Люз с узкими улочками и белеными домами, крытыми красной черепицей, выглядит как декорация к голливудскому фильму про старинную Европу. Местные власти запрещают строить здания, выпадающие из общей стилистики. Поэтому идиллия несуществующей Страны Басков соблюдается.
Конечно, сейчас, в рамках ЕС, общей валюты и отсутствия паспортного контроля напряжение сепаратистских страстей слегка спало. Мир и спокойствие привлекают туристов, а следом за ними и деньги. Кроме того, баски могут свободно выбирать место жительства и платить налоги там, где хочется. Во французской части выше уровень жизни, в испанской — дешевле продукты и сигареты. Поэтому местные регулярно ездят за границу на шопинг.
Впрочем, испанский баскский сепаратизм намного сильнее французского — там уже готовятся к референдуму о независимости.
Кроме туристов, доход Сен-Жан-де-Люзу приносит рыба. При всей пряничной декоративности города это крупный рыболовецкий порт. Здешние промысловики специализируются на ловле атлантического тунца. Не очень сложно догадаться, какая рыба считается в городе главным украшением стола. Кроме того, каждый год в начале июля в Сен-Жан-де-Люзе проводится традиционный Праздник тунца.
Сен-Жан-де-Люз
Замечаю сувенирный магазин, вывеску которого украшают не то свастики, не то коловраты. Продавец — веселый рыжий парень с прической в стиле «взрыв на макаронной фабрике» — вылезает из-за прилавка и радостно подходит к потенциальному покупателю. Меньше всего этот хиппи в цветастой рубашке похож на неонациста.
|
|
— Хотите посмотреть нож? — интересуется рыжий на приличном английском.
— Это свастика?
— Это лаубуру — цветок басков, — строго отвечает парень.
— Как буддийская свастика?
— Баски не буддисты. Лаубуру — старый символ. — В доказательство хиппи машет рукой на ряды товаров. Все они украшены такой же свастикой-цветком. Четыре закрученные лепестка лаубуру украшают полотенца, кепки, столовые приборы и вообще практически все, что можно найти в сувенирном магазине.
Сами баски никогда не сравнивают свою звезду со свастикой. Нацисты правили в Германии меньше 15 лет, а лаубуру украшает дома басков тысячу лет. О волшебных свойствах звезды басков писал еще Парацельс, знаменитый врач и алхимик старой Европы.
Если подняться кривыми улочками от туристического прибрежного района наверх, на гору, можно увидеть широко распахнутые ворота старого городского кладбища. За оградой — ряды могил и склепов, украшенных лаубуру. Лучшее доказательство, что крест не для туристов, все по-настоящему.
Вечереет. Солнце движется к морскому горизонту, освещая ряды каменных цветов. Пока они будут говорить на своем языке и ставить на могилах эти крученые цветы, Страна Басков будет жить. И не имеет значения, как ее называют французские чиновники.
Сергей Юрлов
