Захар Прилепин
«Семь жизней»
Издательство: «Редакция Елены Шубиной»
После большой и мощной «Обители» Захар Прилепин художественную прозу не писал — занимался то публицистикой, то литературоведением. И «Семь жизней» открываешь со смесью ожидания и недоверия. Ну что там? Жив, курилка? И после первых же абзацев выдыхаешь — жив. Зрелая, сочная, по-хорошему узнаваемая и талантливо написанная проза большого мастера, который поворачивает сюжеты то так, то этак на манер калейдоскопа. Смотришь, как складываются в узоры судьбы слова-стеклышки — и невозможно оторваться.
пресс-служба «Редакция Елены Шубиной»
Сам Прилепин назвал «Семь жизней» садом расходящихся тропок, «когда человек встает на одну тропку, а мог бы сделать шаг влево или шаг вправо и прийти... куда-то в совсем другую жизнь? Или другую смерть? Или туда же? Эта книжка — попытка сходить во все стороны, вернуться и пересказать, чем все закончится». Прием не новый, но тем интереснее наблюдать, как автор распутывает нити случайностей и закономерностей, пытась уловить момент, когда изменения становятся необратимыми и человек уже не в силах влиять на судьбу.
Среди не-читателей Прилепина распространен новый вариант формулы «не читал, но осуждаю» — «не читал, потому что не согласен с политической позицией автора». А ведь для того, чтобы прожить с героями Прилепина семь их жизней, о ней даже знать вовсе необязательно.
Александр Снегирев
«Я намерен хорошо провести этот вечер»
Издательство: «ЭКСМО»
Сборник неоднородный и непредсказуемый, как мартовская погода, когда дни унылые и пасмурные неожиданно чередуются с яркими и солнечными. Главное, помнить, что весна необязательно наступает с первого марта. Стоит поверить репутации Александра Снегирева, получившего в этом сезоне «Русский Букер» за роман «Вера», и втянуться в чтение. И постепенно особый ритм прозы Снегирева возьмет свое, как набирает силу капель.
пресс-служба «ЭКСМО»
Немного иронии и грусти, анекдота и драмы, немного цинизма пополам с мечтательностью — и из совершенно бытовых зарисовок получается картина живая, объемная и многоцветная. Так что автор, в целом, верен себе — и это та же «проза о любви и боли», что и прошлый, очень удачный сборник «Как же ее звали». По сути, история современного маленького человека, героя вечного второго плана, который отчаянно жаждет счастья и настоящей большой любви. Хотя ему-то кажется, что он намерен просто хорошо провести этот вечер.
Энтони Дорр
«Стена памяти»
Издательство: «Азбука»
пресс-служба «Азбука»
Проза Энтони Дорра — особая художественная оптика, позволяющая совершенно иначе взглянуть на мир. Зоркость натуралиста и глубокие познания в естественных науках сочетаются у него с мастерством стилиста, музыкальностью и поэтической образностью речи. И в пулитцеровском романе «Весь невидимый нам свет», и в сборнике «Собиратель ракушек» Дорр предлагает читателю микроскоп и телескоп разом и совершенно по-новому показывает привычные вещи, вроде раковины моллюска или рыбной чешуи. Причем в лабиринтах человеческой памяти и закоулках души Энтони Дорр, как оказалось, ориентируется ничуть не хуже и так же умеет найти новый поворот. Героиня заглавного рассказа — 74-летняя Альма — одна из пациентов кейптаунского Института исследования памяти. Она стремительно теряет свои воспоминания и представление о реальности, и многочисленные бумажки, диаграммы и графики на стене ни о чем ей не говорят. Но есть способ читать воспоминания и возвращать забытые ощущения, образы и чувства. И Дорр делает это с нами — ведет нас за стену памяти, высвечивая уголки, на которые мы привыкли не обращать внимания, заставляя ощутить, увидеть и прочувствовать радость, боль, страх, печаль, любовь и одиночество.
