«Одинокий всадник» — первый фильм, в котором снялся Джеймс Коберн — герой «Великолепной семерки», звезда вестернов, детективов и военных драм вышел на экраны ровно 55 лет назад. История Джеймса Коберна — это про то, как «несчастье помогло». Не случись Великой депрессии, судьба наверняка увела бы его далеко от кинематографа. Но в 1933 году его отец разорился и, вынужденный освоить профессию автомеханика, решил перевезти семью из Небраски в Калифорнию. Джеймсу тогда было пять лет.
От билетера до звезды
Уже школьником Коберн начинает подрабатывать билетером в кинотеатре. Потом изучает актерское мастерство — сначала в колледже, затем в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и, наконец, в Нью-Йорке, в школе Стеллы Адлер — знаменитой актрисы и одного из лучших театральных педагогов своего времени.
|
Нестандартная внешность гарантировала Джеймсу Коберну успех и у кастинг-агентов, и у женщин. |
Годы в Нью-Йорке стали для Коберна временем экспериментов. Было дело, он даже выполнял роль подопытного для ученых, исследовавших влияние ЛСД на психику человека. «Иногда случались трипы просто грандиозные», — вспоминал актер десятилетия спустя. Наркотики, женщины, богемная жизнь — молодость была бурной, а деньги он зарабатывал, снимаясь в сериалах и в рекламе.
Его лицо, которое с равной степенью правоты можно было назвать и красивым, и уродливым, становится узнаваемым — и для кастинг-агентов тоже. Но первый фильм — «Одинокий всадник», снятый в 1959-м, большого успеха не имел. Зато следующий — «Великолепная семерка» Джона Стерджеса — стал не просто пропуском на вершину голливудского олимпа для самого актера, но и одной из тех картин, которую смотрит каждое новое поколение зрителей.
За весь фильм Коберн произносит всего несколько фраз, но умение выразительно молчать, не утрачивая «эффект присутствия» и заполняя собой весь экран, густой баритон, придававший каждому слову особый вес, странная, угловатая пластика, высокий рост, худоба — все это не позволило Коберну затеряться даже на фоне роскошных партнеров.
Американский Коннери
Предложения ролей посыпались как из рога изобилия: вестерны, детективы, военные драмы. Экранный персонаж Коберна, отмечали критики, дал американцам то, что Шон Коннери дал англичанам — вежливого, утонченного героя, который мог позволить себе остроумную шутку, бокал мартини, а нанося смертельный удар, непринужденно подмигивал зрителям по ту сторону экрана.
С Коннери, к слову, его сравнивали постоянно. Неслучайно в 1966-м он сыграл в первой пародии на Бонда — картине «Наш человек Флинт». Фильм собрал хорошую кассу, но сам Коберн признавался, что терпеть его не мог. Ему нравились роли другого плана. В 1966 году он лично убедил студию Paramount взяться за неочевидный проект сценариста и режиссера Теда Фликера «Психоаналитик президента» и сыграл в нем главную роль. Paramount не прогадала — фильм до сих пор считают одним из канонических в жанре политической сатиры.
Среди своих любимых работ Коберн неизменно называл и три картины, снятые Сэмом Пекинпа: «Майор Данди», «Пэт Гэрретт и Билли Кид» и «Железный крест». Коберн любил играть у этого талантливого, но эпатажного режиссера. «Сэм был гением по четыре часа в день, остальное время он был пьян», — говорил о нем Коберн, но относился с безмерным уважением. Хотя бы потому, что тот умел кратко объяснить, чего он хочет от актера. «Мы никогда не вели с Сэмом долгие разговоры. Когда мы делали фильм «Майор Данди», я спросил: «Сэм, что главное в характере моего героя?» Он подумал минуту и сказал лишь: «Черствость. Ему все по хрену».
На спародированного им агента 007 Коберн был похож и тем, что разделял его страсть к красивым женщинам и дорогим машинам. Серьезно относился к браку, что не мешало его увлечениям. Самый шумный роман у него случился с британской певицей Линси де Пол, которая была младше его на 22 года. Они даже записали вместе несколько песен.
Сын автомеханика, Коберн слыл в Голливуде знатоком шикарных авто. В мае 2008-го на аукционе в Монтерее принадлежавший ему черный Ferrari 1961 года выпуска был продан за рекордную сумму, слегка недотянувшую до $11 млн.
Ученик Брюса Ли
В какой-то момент от увлекся боевыми искусствами и стал учеником Брюса Ли, вместе со своим другом, партнером по «Великолепной семерке» Стивом Маккуином. Когда Брюса попросили сравнить таланты его учеников, то по бойцовским качествам он поставил выше Маккуина («У этого парня столько дури, что любому башку снесет»), а вот о Коберне отозвался так: «Джеймс очень миролюбивый парень. Он очень-очень спокойный и выдержанный. Для него в боевых искусствах более важен их философский аспект, и в этом направлении у него получается лучше, чем у Стива».
Кстати, именно Коберн посоветовал Брюсу Ли покорять мир кино через «черный ход» — строить кинокарьеру не в США, где все посмеивались бы над его китайским акцентом, а в Гонконге. Время показало, насколько верным был этот совет. Когда Брюс Ли умер, Коберн был одним из тех, кто нес его гроб во время похорон.
Увлечение Коберна боевыми искусствами не было случайным. Он искал внутреннюю гармонию, изучал, кроме всего прочего, восточную философию, буддизм и медитативные практики. В эти годы он гораздо реже снимался. Впрочем, помимо нового, отрицающего суету мировоззрения, появлению на съемочной площадке мешал артрит. В какой-то момент боли стали такими сильными, что актер уже практически не мог передвигаться.
С точки зрения Коберна, любая болезнь — следствие негативных эмоций, и свой артрит он связывал с разводом: семнадцатилетний брак с Беверли Келли распался в 1979 году. Когда стало ясно, что традиционные способы лечения болезни не работают, Коберн обращается к восточной медицине, медитирует, проходит очистительные процедуры, садится на жесткую диету, экспериментирует с пищевыми добавками. Все это если и не излечивает его окончательно, то заглушает боль.
В результате вместо мучительного угасания карьеры — ее резкий взлет и главная профессиональная удача: «Оскар» 1998 года за роль второго плана в фильме Пола Шредера «Скорбь». За пять лет до этого он женится во второй раз, на красавице-актрисе Пауле О’Хара, которая была на 27 лет его младше.
Лихой старец — Джеймс Коберн в роли веселого гангстера в фильме-нуар «Расплата» (1999 год)
«Вне работы я ужасен»
В последние годы жизни актер все чаще повторял, что Голливуд уже не тот, что главы студий приходят из бизнес-школ, а не из кино, и что все превращается в бездушную фабрику.
В ноябре 2002-го он умер от сердечного приступа — дома, слушая Fine and Mellow Билли Холидэй и потягивая имбирное пиво. Умер на руках у жены, добившись наконец той гармонии, которую искал всю жизнь. Правда, сам Коберн признавался, что счастлив, только когда играет, а вне экрана становится просто невыносимым человеком. «Артисты страшные зануды, когда не работают, — говорил он. — И это понятно: им нечем заняться, они слоняются без дела, многие начинают пить. Я вне работы просто ужасен. И моя жена прекрасно знает это!»
Но, как оказалось, Паула не смогла перенести не Коберна в период простоев, а время, когда его не стало. Она пережила мужа всего на два года. До своей смерти она хранила урну с прахом мужа дома. Их обоих похоронили на мемориальном кладбище в Вествуде — в один день.
Лариса Юсипова
