Сперва кажется, что фильм задуман и снят по свежим следам «Легенды номер 17», но это не так: сценарий «Поддубного» Юрий Коротков закончил, когда к работе над байопиком Валерия Харламова еще не приступали, а первый публичный показ состоялся год назад на фестивале в Калининграде. Но на экраны этот фильм выходит в самый подходящий для себя момент: наисильнейшего патриотического подъема. Главным мотивом картины стало противостояние всего русского народного ненародному или иноземному (то, что реальный Поддубный родился в Полтавской губернии, в казачьей семье, в данном случае сути не меняет).
О международных триумфах русского богатыря мы узнаем по мелькающим на экране заголовкам мировой прессы. О его любви к родне — по периодически возникающим на экране сельским пейзажам. О нежном сердце героя — из трогательной, подробно рассказанной истории первого брака Поддубного. Избранницей великана и силача становится прелестная дюймовочка-акробатка (Екатерина Шпица).
Истинный кризис застигает героя, как тому и положено быть, за океаном. Американскому Желтому Дьяволу не удается искусить российского исполина, запах денег действует на Поддубного удушающе, и он бросается прочь, на родину, даже не дождавшись момента, когда истечет срок депозита и можно будет забрать свой солидный капитал. Чтобы купить самый дешевый билет на трансатлантический лайнер, кинематографическому Поддубному приходится продать все свои регалии. К сожалению, реальному Поддубному пришлось расстаться со своими наградами не в США, а в послевоенном СССР — чтобы не умереть с голоду.
Формально придраться к этому фильму трудно: качественные актерские работы — помимо Пореченкова и Шпицы, это Роман Мадянов (директор цирка), Юрий Колокольников и Владимир Ильин (петербургские аристократы, взявшие на себя обязанности менеджеров Поддубного) и французская звезда Дени Лаван в роли тренера, — грамотный монтаж и явное стремление сделать байопик, соответствующий мировым стандартам.
Проблема в том, что герой, несмотря на перипетии сюжета и талант Пореченкова, внутренне не меняется. Это и понятно: как фигуре полумифической, какие-либо трансформации Поддубному противопоказаны в принципе. К тому же Глеб Орлов, как и многие режиссеры, пришедшие в большое кино из рекламы, гораздо более чувствителен к «картинке», чем к «психологии». Другое дело, что смотреть на героя, лишенного какого-либо внутреннего конфликта, два часа все-таки сложновато — пусть даже он и олицетворяет все лучшее, что есть в национальном характере.
Лариса Юсипова
