Если не брать в расчет олимпийский каток и рекордных размеров аквариум, в котором плавает с десяток тигровых акул, Dubai Mall мог бы сойти за торговый центр в любой развитой стране мира. Здесь есть сияющие атриумы с фонтанами, кафе, увитые искусственным плющом на европейский манер, и лишенная очевидной логики система эскалаторов — как в «Лабиринте» с Дэвидом Боуи. Местные и те ходят с латте из Starbucks (правда, в Costa Coffee его, если надо, сделают на верблюжьем молоке). Словом, Dubai Mall вписался бы в потребительский ландшафт какого угодно мегаполиса. Но здесь через каждые пять метров меня омывает волной особого, ни на что не похожего запаха — я точно не в Москве, не в Париже, не в Лондоне.
Просто ходить за дубайцами по торговому центру — который, учитывая среднегодовые температуры в пустыне, круглый год является центром социальной жизни, — это настоящий парфюмерный аттракцион. Женщины в черных абайях, традиционных арабских платьях с длинными рукавами, оставляют плотный и почти осязаемый, как хвост кометы, благоухающий шлейф: сандала, жасмина, розы. Мужчины в белых дишдашах — полотняных долгополых рубахах — двигаются стремительно, и окутывающий их аромат разлетается яркими протуберанцами. Опять же сандал, уд, пачули. И роза: в странах Залива она не считается «женской». В этом сложном благоухании есть структура: понимаешь, что человек последовательно накладывал эти ароматы — пачули, мускус, розу — один за другим, как кладут на холст мазки разных красок. Сперва белила, потом охру, на охру — перламутр, чтобы все сияло. И хотя стиль арабской парфюмерии любят сравнивать с густым, мощным духом восточного базара, последний как безумный джинн, который вырвался из бутылки спустя тысячелетия заточения, а первый — выверенная система.
Сначала джинны. За ними я иду на «спайс сук» — так здесь называют рынок пряностей, часть Старого рынка Дейры. В каждой лавке (большинством управляют иранцы) мне предлагают сушеный барбарис — ярко-красные ягоды, тонко пахнущие цветами шиповника, и черные лимоны — а вот это уже местная пряность, почти неизвестная за пределами арабской кухни. При жизни цитрусы желтые, но когда их сушат на солнце или в печах, они приобретают оттенок угля и, целые или стертые в порошок, добавляют чаю, супу, рыбе или курице странный аромат давно ушедшего лета — даже в странах, где лето не кончается никогда. В одной лавке мне нахваливают целиковые корни куркумы — она похожа на имбирь, по которому наспех прошлись автозагаром, розовую воду и кардамон с зеленым, льдистым запахом — для кофе, и корень горной орхидеи — зимой в Эмиратах, как и в Стамбуле, из него готовят сладкий напиток салеп на основе молока. В другой объясняют, что красные лепестки, которые повсюду выдают за самую дорогую пряность — шафран, на самом деле сафлор, или красильный чертополох. Его пускают на желтые и красные пищевые красители, чай и слабительное, а вот настоящий шафран в Дубае продается в так называемых букетах — перевязанных пучках тычинок по десять граммов каждый. Все эти запахи ударяют в голову: у спайс сука собственный атмосферный фронт, нависший над Старым городом. Новичкам от него становится или очень хорошо, или крайне скверно.
То же самое можно сказать про арабскую парфюмерию. Любой, кто летал компанией Emirates на острова — крепко полюбленные эмиратцами Мальдивы или Маврикий, когда-нибудь да стоял за местной парой в дубайской очереди на посадку. Испытывая восторг или дурноту: арабская культура любит сильные и, как выражаются парфюмеры, диффузные, то есть шлейфовые запахи. Для того чтобы аромат послушно следовал за владельцем весь день, как хорошо воспитанная собака, в странах Залива существуют всевозможные приемы, техники и приспособления. Главное — это бахур. Так называют душистую смесь для воскурения, которая состоит из мелких древесных щепок, пропитанных маслами пачулей, сандала, жасмина, розы и так далее. После пропитки щепки прессуют в плоские квадратные блоки или небольшие «шайбы», форма может быть разной. В Дубае продается много фабричного бахура, но хорошим тоном считается иметь собственный, домашнего производства: семейные рецепты передаются от матери к дочери, изготовление ароматных смесей считается женским делом. Готовый бахур выкладывают на горячие угли в курительницу и обносят им помещение, чтобы ароматный дым распространился по комнате, или ставят под вешалкой с чистой и сухой одеждой. Час такой фумигации — абайя или дишдаша будет крепко и стойко пахнуть драгоценной древесиной до следующей химчистки. Это основа, «грунтовка», на которую хорошо ложатся другие запахи — пара капель аттара (это кодистиллят цветов, например, розы, и сандалового масла) на запястья, капля мухаллата (душистой смеси масел, то есть масляных духов) за ухом. Следом густой, сильно пахнущий крем для рук, ароматное масло для волос и, может быть, спрей с цветочной водой для одежды. Дубайцы используют огромное количество парфюмерии (местный житель покупает в среднем шесть флаконов духов в год — в сравнении, например, с европейцами, которые ограничиваются двумя), а Дубай — настоящий заповедник сильных, властных запахов, выкуренных — невольный каламбур — корпоративной культурой из западных офисов и публичных пространств. Правда, как в любом заповеднике, здесь водятся опасные звери: бывает, ароматной волной, катящейся за какой-нибудь дишдашей, сбивает с ног.
Ароматы Персидского залива
1) Une Nuit a Doha, Stéphane Humbert Lucas 777
«Ночь в Дохе» — необычный гурманский аромат, построенный на засахаренных цитрусах, табаке и густом кленовом сиропе, которым здесь притворяется бессмертник. Ночная пересадка в Катаре перед утренним рейсом на острова: всю ночь, как заведенный, бродишь по чайным салонам и кальянным, а на рассвете, таща за собой ароматы ночного города, приходишь в отель завтракать всем самым сладким, чем богат полуостров.
2) Ta’if, Ormonde Jayne
Эт-Таиф — город в горах Саудовской Аравии, чуть выше Мекки. Его называют летней столицей страны: многие жители Эр-Рияда и Джидды держат здесь особняки, где спасаются от изнуряющего зноя равнин в жаркое время года. Вокруг Таифа полно всякой красоты — виноградники, плантации финиковых пальм, пасеки и, главное, поля таифской розы (местное розовое масло славится на весь регион, хотя урожай в сравнении с турецким, иранским или болгарским совсем небольшой). Ta’if — великолепная роза посреди восточных сластей: фиников и щербета с кардамоном.
3) Arabie, Serge Lutens
Arabie — достоверный запах восточного сука: с одной стороны тянется вязкий, сиропный дух сушеных, но все еще сочных фиников, с другой — горьковатый аромат пряных трав. Здесь же продается кустарный бахур от сглаза — кусочки ладана и мирры, смешанные с корками лимонов и апельсинов. Прекрасный Восток, засушенный, как лавровый лист в гербарии Лютанса.
4) Musk Crystal, Attar Collection
«Дух Дубая» — так называется многолетняя рекламная кампания дубайского департамента по туризму. Musk Crystal молодой эмиратской марки Attar Collection — ее ольфактивный близнец: та же мускусная свежесть белоснежной дишдаши, тот же теплый, ванильно-золотистый отлив пустыни, та же яркая фруктовая сладость. Для тех, кого волнует стойкость аромата, — держится намертво.
