Стиль
Впечатления Все то золото: каким получился «Однажды в... Голливуде» Квентина Тарантино
Стиль
Впечатления Все то золото: каким получился «Однажды в... Голливуде» Квентина Тарантино
Впечатления

Все то золото: каким получился «Однажды в... Голливуде» Квентина Тарантино

Кадр из фильма «Однажды в... Голливуде»
Кадр из фильма «Однажды в... Голливуде»
В российский прокат вышел фильм Квентина Тарантино «Однажды в... Голливуде». Ярослав Забалуев рассказывает, почему это «Амаркорд» режиссера, самая личная его работа и первый фильм о золотом свете со времен «Криминального чтива».

«Эту песню Чарльз Мэнсон украл у The Beatles — мы украдем ее обратно», — такими словами открывался вышедший в 1988 году альбом U2 «Rattle and Hum». Речь шла, разумеется, о песне «Helter Skelter», название которой было написано кровью актрисы Шэрон Тейт и ее гостей, убитых в ночь на девятое августа 1969 года в особняке Тейт и ее мужа Романа Полански на Голливудских холмах. Та ночь изменила мир и во многом сделала его таким, каким мы его знаем. Той ночью досрочно закончилось «лето любви», после той ночи Полански, автор «Ребенка Розмари» и едва ли не главный в тот момент режиссер Голливуда, пустился во все тяжкие и сейчас доживает свой век во Франции по итогам уголовного преследования в Штатах. В ту ночь веселая, искристая «фабрика грез» не перестала существовать, но точно перестала быть безусловным раем, которым виделась и на расстоянии, и вблизи.

Отчасти то же самое произошло и с самой оптимистичной группой в мире — Мэнсон посадил отвратительную красную кляксу на белоснежную обложку одноименного альбома The Beatles (да и всю их историю), казалось, навсегда. В 1988-м, за год до 20-летия трагедии, U2 попытались символическим жестом смыть это пятно, а еще через тридцать лет примерно ту же попытку предпринял Квентин Тарантино. Так получился фильм «Однажды в... Голливуде».

Кадр из фильма «Однажды в... Голливуде»
Кадр из фильма «Однажды в... Голливуде»

Перед каннской премьерой фильма Тарантино лично напечатал письмо, в котором попросил первых зрителей не раскрывать деталей сюжета, не портить удовольствие тем, кто увидит фильм только в прокате. Удовольствие пересказом испортить здесь и правда легко (хоть и не полностью, конечно). Другое дело, что пересказывать на сей раз в сущности нечего. То есть как. Есть завязка. Два вымышленных друга — миновавшая зенит, а потому плаксивая звезда телевестернов Рик Далтон (Леонардо Ди Каприо) и его дублер Клифф Бут (Брэд Питт) — живут на Голливудских холмах в соседнем доме с Тейт (Марго Робби) и Полански. Далтон играет каких-то второстепенных злодеев где попало. Бут щурится, курит, кормит любимого пса и цепляет хиппушек из «семьи» Мэнсона.

Брэд Питт
Брэд Питт

Тейт-Робби идет в кино на «Команду разрушителей», чтобы посмотреть, кого она, собственно, играет, — на настоящую, оставшуюся только на пленке Шэрон Тейт. Вот и все. Остальное при пересказе выглядит какой-то чушью — как любая крупная поэтическая форма.

Марго Робби
Марго Робби

Комментируя жанр «Евгения Онегина» в письме своему другу князю Петру Андреевичу Вяземскому, Пушкин отмечал, что пишет «не роман, а роман в стихах — дьявольская разница». Вот и «Однажды в... Голливуде», пожалуй, правильней всего назвать кинороманом в стихах. Выбранная Тарантино форма задним числом выглядит естественным этапом его эволюции. Сюжет никогда не играл ключевого значения в его фильмах. Он как мало кто понимает, что кино выражает свой смысл не нарративом разной степени линейности, что это только пленка в проекторе движется из точки А в точку B. Отчасти именно это открытие сделало моментальной классикой «Криминальное чтиво», в котором запутанность фабулы была не формальным пижонством, а частью замысла фильма о золотом свете. «Однажды в... Голливуде» — это тоже фильм о золотом свете. Им залито все пространство, им светится лос-анджелесский воздух и танцующая в спальне Шэрон Тейт.

Леонардо Ди Каприо
Леонардо Ди Каприо

Им же переливается каждый кадр, каждая реплика. В этом фильме знаменитая эрудиция Тарантино выходит за все возможные пределы. Его уже не упрекнуть в цитациях, не навесить ярлык «влюбленный киномеханик». Гипертекст здесь достигает такой густоты и насыщенности, что превращается в совершенно самостоятельную мозаику, собранную из любовно выкопанной из прошлого смальты. Тарантино таким образом элементарно демонстрирует механизм самовоспроизводства культуры из останков прошлого. Убедиться в том, как это работает каждый день, могут, скажем, посетители ватиканского собора Святого Петра — крупнейшего католического сооружения, частично возведенного из остатков не только раннехристианских базилик, но и языческих храмов.

Если искать аналогии чуть ближе, то тоже в Италии. «Однажды в... Голливуде» — это тарантиновский «Амаркорд» (микроцитата из другого фильма Федерико Феллини тут тоже есть). Это самый личный фильм в карьере, а потому в нем есть цитаты из всех предыдущих. А еще это фильм о детстве Квентина, прошедшем в тех же местах, где происходит действие. Разумеется, обо всем этом не рассказать никак иначе, чем стихами, и Тарантино — впервые со времен «Убить Билла» — напоминает, что он, вообще говоря, большой поэт. Кадры зарифмованы между собой и с детально изученным им пространством кинематографа. В каждой монтажной фразе здесь при желании можно увидеть отдельное стихотворение (или онегинское лирическое отступление), напоминающее о верлибрах Буковски (которые в переводе выглядят такой же бессмысленной похабщиной).

Кадр из фильма «Однажды в... Голливуде»
Кадр из фильма «Однажды в... Голливуде»

Впрочем, Тарантино — слишком крупная фигура, чтобы ограничиться упражнениями в форме. Да, он правда владеет киноязыком на таком уровне, на котором им говорят разве что Ларс фон Триер и Жан-Люк Годар. Но все же «Однажды в... Голливуде» — это хоть и сад расходящихся тропок, но никак не игра в бисер. В сущности, это фильм, два с лишним часа иллюстрирующий простую, но важную мысль. Искусство не имеет никакого практического смысла, оно, конечно, совсем необязательно меняет жизнь, но только оно имеет на это хоть какие-то шансы. Чарльз Мэнсон украл эту жизнь у всех у нас, Квентин Тарантино украл ее обратно.

Пройдите тест, чтобы проверить, хорошо ли вы знаете Тарантино