Минск, 1996-й. Бойкая девушка-диджей с неказистым именем Веля очень хочет уехать в США — не в Нью-Йорк и не в Лос-Анджелес, а в Чикаго (там, по ее словам, уникальный музыкальный ландшафт). Диджей для американского посольства — профессия несолидная, поэтому при подаче документов на визу Веля указывает в анкете выдуманный телефон с места работы (якобы она работает топ-менеджером на хрустальной фабрике). Как оказалось, номер принадлежит семье в маленьком поселке далеко от Минска, поэтому девушке приходится туда поехать, напроситься к этой семье в гости и целыми днями караулить у телефона — вдруг из посольства позвонят и проверят. В общем, сделать все, чтобы мечта об Америке не сгинула в суровой белорусской действительности.
Режиссер «Хрусталя» Дарья Жук еще в юношестве переехала в США, училась в Гарварде, работала на HBO и снимала короткометражки — и вот наконец решилась на полный метр. У себя на родине, в Белоруссии, на русском языке (но с белорусским акцентом — если закрыть глаза, иногда кажется, что с экрана говорит Лукашенко). Правильный шаг — снимать дебют на знакомом материале, чтобы избежать любой фальши (сама Жук не скрывает, что фильм во многом автобиографичный). В этом и кроется главное достоинство «Хрусталя» — это абсолютно, в лучшем смысле слова, интернациональное кино: такой сюжет мог бы случиться в любой стране бывшего соцблока.
«Хрусталь», конечно, очень страшная картина — в первую очередь из-за ковров на стенах, гипермайонезных салатов, засаленных телефонных автоматов, разрухи и мужиков, которые пускают переночевать за бутылку водки. С другой стороны — в высшей степени трагикомичная: все эти искренние и трогательные люди просто не знают другой жизни.
А еще это кино про карму: главная героиня очень хотела уехать из ненавистного ей Минска и от читающей нотации матери в Чикаго, а в итоге оказалась в месте, где и Минск — что-то недосягаемое. И застряла там надолго — на обратный билет денег нет. Есть только салаты.
Особый случай для фильма про 1990-е: здесь нет бандитов и разборок, есть разве что классическая свадебная драка. В деревенскую семью Веля приезжает как раз в те дни, когда там готовятся к свадьбе — раскладывают соленые огурцы по тарелке, покупают ящик водки и примеряют белое платье. Жук намеренно вводит эти события в сюжет, чтобы показать все безвременье этих традиций. И когда свадьба уже идет и стол накрыт, молодым желают поскорее родить детей — и это, вероятно, самая жуткая сцена фильма. Хочется, чтобы родились они в месте получше.
«Хрусталь» — инди-кино мирового класса, которое легко могло бы оказаться, скажем, на «Санденсе». Здесь замечательный актерский ансамбль, особенно мерцает исполнительница главной роли Алина Насибуллина из «Мастерской Брусникина», крепко сложенная драматургия и не менее крепкая режиссура — а для дебюта тем более. Дарья Жук, к ее чести, не опускается до уровня политического манифеста про то, как плохо живут люди, — ее интересует, скорее, культурологическая сторона вопроса. Например, что будет, если столкнуть мечтающего об Америке человека из города и людей, которым не на что жить. Весь поселок работает на хрустальной фабрике, где зарплату платят продукцией (это же 1996-й). В итоге хрусталя полно, а есть не на что — чтобы заработать, приходится стоять на трассе и продавать этот несчастный хрусталь.
Все полтора часа Жук выстраивает бытовой триллер — позвонят или не позвонят, дадут визу или не дадут (самый напряженный момент — добежит ли героиня вовремя до телефона). Но, в лучших традициях западного кино, это здесь далеко не самое важное. За эти полтора часа главная героиня пройдет через несколько кругов своего личного ада, чтобы грустным взглядом окинуть родные просторы и понять, что ей в итоге важнее — немытая родина или сытая заграница. «Гуд бай, Америка, мне стали слишком малы твои тертые джинсы».
